денег, и оружие тоже есть.
– Ты знаешь, что сделали американские собаки? – сказал Мохаммед. – Они наступили своими ботинками мне на голову, на глазах моей семьи. Видит Аллах, я буду бороться с ними. Я сам стану шахидом-смертником.
Сын Мохаммеда, которому только что исполнилось 13 лет, слушал беседу. – Отец, я тоже хочу отомстить за честь нашей семьи. И я тоже хочу стать шахидом-смертником. Однажды я взял конфету у американцев. Теперь я ненавижу их больше, чем я боюсь смерти.
– Мой сын, если бы ты сказал мне это позавчера, я побил бы тебя. Теперь я даю тебе свое благословение. Ступай с Рашидом и делай то, что он скажет тебе. Возможно, Аллах позволит нам стать мучениками вместе.
Второй сценарий: Операция «Давид»
Неделю спустя генерал Батлер приступил к своей важной новой работе в Командовании обучения и доктрины армии США (TRADOC), где он будет контролировать разработку доктрины контрпартизанских действий. Штаб дивизии упорно трудился над своим первым инструктажем для нового командующего генерала. С 714 слайдами в программе PowerPoint они готовились показать ему, как Операция «Голиаф» умиротворит свою следующую цель, город Хаттин. Генерала посадили в первый ряд, с чашкой кофе в руке. Но прежде, чем пресс-секретарь мог начать, подполковник в седьмом ряду «коноводов» встал. – Генерал Форрест, перед началом совещания я хотел бы кое-что сказать.
Все повернулись в его сторону. Кто этот парень, который прервал совещание?
– Полковник, я приношу извинения, но я здесь настолько новый человек, я боюсь, что должен спросить, кто вы, – ответил генерал Форрест.
– Я подполковник Эд Бёрк, сэр, командир 3-го батальона 13-й бронетанковой дивизии. Хаттин находится в моем секторе. Сэр, я прошу прощения за то, что прервал совещание, но у меня есть кое-что, в чем я просто обязан, так сказать, исповедоваться.
– Да не беспокойтесь вы из-за этого проклятого инструктажа, – ответил генерал Форрест. – Лично я ненавижу PowerPoint.
Все штабные офицеры напряглись.
– Так что же вы хотели сказать?
– Сэр, я почтительно прошу, чтобы Операция «Голиаф» не проводилась в Хаттине.
– Почему нет?
– Потому что это только ухудшит ситуацию там, сэр, а не улучшит. Я не говорю, что у нас нет проблем в Хаттине. Проблемы есть. Но хотя у нас и нет 100-процентного решения проблемы мятежа там, у нас есть, возможно, 51-процентное решение. Операция «Голиаф» представляет собой противоположность всему тому, что мы делали. По моему личному мнению, если Операция «Голиаф» ударит по Хаттину, это сделает нашу работу там невозможной. Это пойдет сопротивлению на пользу, а не во вред.
– Этому парню крышка, – прошептал один штабной полковник другому. – Ну, я склонен думать, что 51-процентные решения могут быть лучшим, что мы можем сделать против повстанцев, – сказал генерал Форрест. – Почему бы вам не рассказать нам, что вы делаете? Выходите вперед и распоряжайтесь. А штаб может просто передать мне подготовленный для этого совещания