было бы целесообразно пропустить пленку через электронный наносветотомограф.
Ямамото заколебался. Электронно-оптический наносветотомограф – последняя разработка японских ученых – был способен улавливать малейшие световые излучения, где бы они ни возникали. Он существенно облегчал дешифрирование видеоинформации, позволял увидеть то, чего не различал человеческий глаз. Если на пленке действительно что-то было зафиксировано, томограф должен был дать точный ответ. Но обе имеющиеся в наличии экспериментальные установки не входили в ведомство генерала. Одна принадлежала Минобороны, другая – Академии наук.
– Это нереально, – возразил Ямамото. – Томографы заняты обработкой более важной информации. – Он прошелся по комнате. – Боюсь, зря вы меня потревожили, майор. Не вижу тут ничего, заслуживающего внимания. Эта задача скорее для специалистов по оптическим эффектам.
В этот момент дверь открылась, и в кабинете появился Хитанава.
– В районе залива Шибай приблизительно в указанное время в шторме утонул рыбацкий сейнер, – доложил он, обращаясь к генералу.
Ямамото повернулся к Содзи.
– Ну вот видите, я так и знал! Что-то могло взорваться на сейнере. Не ставить же всех на уши из-за оптической иллюзии? – Он поднялся. – Возвращайтесь на работу, майор. Пожалуй, я не стану наказывать вас за мой ранний подъем. Вы поступили правильно. Свет на затонувшей лодке действительно есть. Я даже покажу ваши снимки экспертам, а вы продолжайте подготовку к экспедиции…
10
Было около шести часов вечера. Темное, ноздреватое небо источало не то снег, не то дождь. Глеб Шкаликов, помощник Президента и одновременно подполковник госбезопасности, засунув руки в глубокие карманы плаща и надвинув на глаза шляпу, не спеша прогуливался по Советской улице; бутовские кварталы были безлюдны, зарядивший с вечера мокрый снег согнал с тротуаров обычных гуляк.
На углу Советской и Ленинской подполковник остановился, чтобы закурить сигарету. Загораживая пламя спички от ветра, он прислушался – не раздастся ли где подозрительный звук, стук закрываемой двери или шум подъехавшего автомобиля, но кругом было тихо. Кинув быстрый взгляд через плечо, подполковник увидел лишь пустынную улицу, унылую и мокрую. Бросив спичку в водосток, Шкаликов отпер дверцу автомобиля и плюхнулся на водительское сиденье.
Ему уже осточертело следить за этой хрущевкой, расположенной в конце улицы. Дом с тремя обшарпанными подъездами серой, мрачной крепостью возвышался над частными постройками.
Подполковник взглянул в боковое окно – мокрый снег лежал на тротуарах.
Скучно и тоскливо…
Ему приказали следить за домом, где проживала Надежда Бармина, вдова погибшего в 1982 году академика, и ее двадцатисемилетняя дочь. Вдова работала в старинном антикварном магазинчике неподалеку и сейчас находилась там. Новенький «Форд Эксплорер» подполковника стоял в ста метрах от дома. Кроме худенькой почтальонши с огромной сумкой, набитой газетами, никто не входил и не