Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты» (1922-1929)
Гуандуна. Определенный успех в этом направлении во многом был достигнут благодаря советским военным советникам. В последующем Чан Кайши пытался перенести приобретенный опыт и на воинские части милитаристов в других провинциях. Процесс затянулся на десятилетие без видимых результатов.
Чан Кайши и руководству Гоминьдана удалось к концу 1925 г. осуществить ряд мероприятий по реорганизации армии. Разношерстные милитаристские войска были переформированы в шесть корпусов Национально-революционной армии, костяком которой стали две дивизии из трех (1-й корпус) «партийной» армии под командованием Чан Кайши, созданные на базе военной школы Вампу. Лояльность Гоминьдану остальных пяти корпусов вызывала большие сомнения. Была предпринята попытка ввести в армии институт гоминьдановских политических комиссаров, однако эти начинания осуществлялись с большим трудом и не пустили глубокие корни.
Окончательный разгром войск Чэнь Цзюнмина осенью 1925 г. завершил этап утверждения Гоминьдана, который военным путем пришел к власти в провинции Гуандун, осуществляя военный этап строительства государства в локальных масштабах. Для этого Гоминьдану понадобилось до двух лет ожесточенной вооруженной борьбы с противниками своего политического курса в рамках одной провинции.
Проведенные мероприятия по реорганизации армии и освобождению Гуандуна от союзников-милитаристов выдвинули Чан Кайши на первые позиции среди военных, чему в не малой степени способствовали советские военные представители. Именно они помогли Чан Кайши освоить стратегию управления войсками.
«Внешне он резко выделяется от остальных своей военной выправкой, а манера держаться обнаруживает в нем в полном смысле военного начальника. Отличает его также личная работоспособность. Требовательный к себе, он также требователен и к своим подчиненным, – указывал В. К. Блюхер, хорошо знавший Чан Кайши. – …Самовлюбленный до крайности, он считал себя во всех отношениях выше других и признавал авторитетом для себя одного Суня. Упрям, и если ему взбредет в голову идея, а они у него рождаются часто, то столкнуть его с прямого решения или изменить «идею» бывало трудно, а делать это приходилось так, чтобы измененное решение преподнести ему как его собственное… Усиленно тренирует себя на изучении Конфуция, что делал даже в перерыве боев на фронте. Усиленно изучает жизнь и деятельность Наполеона, несколько раз даже задавал русским советникам вопрос: «Может ли быть в Китае Наполеон?». Несомненно, идея стать для Китая Наполеоном ему не чужда.
Большой индивидуалист. Вопрос о том, насколько искренне его отношение к коммунистам, дискутировался среди нас и кит[айских] коммунаров не раз. Одни считают, что он искренен, другие находят, что это он делает в силу того, что выступить против коммунистов – это, значит, испортить отношения с русскими и лишить себя помощи со стороны русских, от которых зависит получение оружия и, стало быть, рост его силы. Эта группа товарищей