на эти межкультурные различия, ведь та «социальная дистанция», которую нам приходилось вынужденно поддерживать по медицинским соображениям, была одинаковой для всех стран. ВОЗ рекомендовала поддерживать дистанцию не меньше 1 метра, а безопасной при отсутствии ветра считалась дистанция 1 м 83 см[5], что значительно превосходит даже суровые румынские стандарты. Страдали ли от этого выходцы из теплых стран сильнее, чем северяне или, напротив, опыт близости создал накопительный эффект, который позволил им легче пережить эти временные трудности? Вероятно, эти исследования как раз сейчас проводятся, и в недалеком будущем мы получим ответы на эти вопросы.
Мозг и личное пространство
Наше чувство личного пространства зависит не только от культурных и индивидуальных предпочтений, но и от того, как работает наш мозг – его миндалевидное тело (амигдала), расположенное в височных долях. То самое, которое обрабатывает сильные негативные эмоции, такие как гнев и страх. В 2009 году выяснилось, что оно также связано с социальным взаимодействием[6]. Нейробиологи Калифорнийского технологического института (США) исследовали 42-летнюю женщину с обширным повреждением миндалевидного тела в обоих полушариях мозга, из-за которого она испытывала трудности с распознаванием страха на лицах других и с оценкой надежности человека.
Работавший с ней профессор психологии Ральф Адольфс заметил, что эта женщина, которую называют инициалами СМ, очень общительна и дружелюбна вплоть до «нарушения» того, что другие воспринимают как свое личное пространство. Предыдущие исследования на людях никогда не выявляли связи между миндалевидным телом и личным пространством. Однако из специальной литературы исследователи знали, что обезьяны с поражениями миндалевидного тела предпочитают более тесную близость к другим обезьянам и людям, чем здоровые обезьяны.
Заинтригованные необычным социальным поведением СМ, Адольфс и профессор биологии Дэниел Кеннеди решили сравнить ощущение личного пространства СМ и еще 20 здоровых добровольцев разного возраста, пола и этнической принадлежности. Для этого они разработали эксперимент:
сначала участник стоял на заранее определенном расстоянии от экспериментатора, затем шел по направлению к экспериментатору и останавливался там, где чувствовал себя наиболее комфортно. В среднем комфортное расстояние для 20 участников составило 64 см. Но для СМ оно было почти вдвое короче – 34 см. В отличие от других участников, которые сообщали о дискомфорте, если экспериментатор подходил ближе, СМ хорошо чувствовала себя на любой дистанции, даже если она стояла нос к носу с экспериментатором. Более того, ее предпочтительное расстояние не менялось в зависимости от того, кто был экспериментатором и насколько она была с ним знакома.
У большинства людей дистанция общения со знакомыми меньше, чем с незнакомцами, но для СМ этой разницы не существовало. Можно предполагать, что миндалевидное тело мозга, которое управляет нашим чувством дискомфорта, также регулирует социальную дистанцию,