на вашу частоту приема. Впрочем, не забивайте свою голову такими мелочами, Пол, – отмахнулся адмирал. – Эти люди были завербованы нами из числа русских, по случаю, так что никакой ценности они для нас не представляют. Шлак, одним словом.
– Я понял вас, сэр, – четко кивнул, как прищелкнул каблуками «морской котик».
– Если больше ни у кого никаких вопросов нет, то давайте начнем расходиться, а то скоро уже начнет светать и мне крайне не хотелось бы констатировать, что наша с вами встреча стала достоянием нижних чинов команды корабля.
II.
28.08.2020г., США, округ Колумбия, г. Вашингтон, дом Гарри Трумэна (штаб-квартира Госдепартамента)
78-й по счету Государственный Секретарь Соединенных Штатов Америки Майк Помпео терпеть не мог никакой бумажной работы, считая ее простой отрыжкой всякой бюрократии. Кропотливой работе он предпочитал праздное безделье, маскируя его под посещение торжественных мероприятий, приемов и светских раутов. Обжора, толстяк, весельчак и профессиональный тунеядец – он не любил долго и нудно подниматься в старомодном лифте, помнящим еще своего первого хозяина, на седьмой этаж, где, собственно и находился его рабочий кабинет. Не любил узкого и тесного на его взгляд коридора Госдепа, с его мертвенно-тусклыми лампами, искажающими до неузнаваемости цвета лиц идущих навстречу. Порой складывалось впечатление, что он присутствует на параде, устроенном зомби, настолько неестественно они выглядели. Не любил приемной, стены которой украшали портреты индейских вождей, неизвестно, как и по чьей прихоти попавшие когда-то сюда. И, конечно же, он всеми фибрами души ненавидел свой собственный кабинет, отделанный панелями красного дерева, придававшими ему оттенок мрачной безысходности. Портреты своих предшественников на этом посту, он, естественно, тоже не любил, все время, ежась от их суровых и в чем-то осуждающих взглядов. Он бы с удовольствием выбросил весь этот замшелый антураж, заменив его чем-нибудь более веселым и даже фривольным, но не решался нарушить традиции не им заведенные. Поэтому, чтобы не чувствовать себя под прицелом глаз великих предков, он как мог, манкировал своими прямыми обязанностями, свалив почти всю кропотливую работы на штат помощников, советников и секретарей. При этом, своему личному секретарю он наказал отвечать всем, кто добивался с ним встречи, заранее выученной фразой: «Господин Государственный Секретарь проводит важную встречу на выезде. Когда будет на месте – неизвестно. Свое сообщение можете изложить мне, и я непременно донесу его до ушей господина Госсекретаря». Конечно, это вовсе не значит, что он вообще ничего не делал. Должность Госсекретаря обязывала его принимать деятельное участие в мировой политике: встречаться с послами, ездить в заграничные командировки, участвовать в заседаниях и совещаниях, где его присутствие было крайне необходимо. Все это он стоически переносил, если это не требовало от него перенапряжения – умственного и физического. Но и тут он умудрялся иногда увиливать, перепоручая свою работу, какой либо ветви