вправо, между квадратных колонн, отделявших фойе от длинного коридора с классами. Эва и Эра, выждав несколько секунд, направились следом за сестрой.
Шаги трёх сестёр гулко разносились по школе, но они шли уверенно, даже задорно. В какой-то момент Эля остановилась, и когда сёстры поравнялись с ней, взяла Эру за другую руку.
– За вкусняшкой? – спросила Эра старшую сестру, и растянула пухлые губки в широкой улыбке.
– За вкусняшкой! – весело проговорила Эля и перешла на бег, потянув сестёр за собой.
Сёстры бежали всё быстрее и быстрее, грохоча сандалиями по глянцевым доскам крашеного в коричневый цвет пола, а когда Эра начала запинаться, не успевая за старшими сёстрами, Эля и Эва подняли её за руки в воздух и побежали ещё быстрее. Они бежали с хохотом, радуясь собственной смелости и дерзости, но не было в их смехе настоящей искренности. Холодок страха по-прежнему держал их за сердца своими тонкими холодными пальчиками. Был ли этот страх результатом последних крох благоразумия, неизвестно. Возможно, так влияли на них обстоятельства, возможно это была интуиция, но если бы рассудительность заставила их остановиться на секунду и оглянуться, они бы увидели, что не оставляют после себя следов, потому что на дощатом полу коридора совершенно не было пыли.
Дверь буфета была заперта, зато квадратная дверца в середине двери, откидывающаяся вниз, чтобы стать прилавком для расчётов за купленную выпечку, была выломана вместе с петлями и лежала рядом с дверью на умывальнике. Широкие окна в столовой были распахнуты настежь, показывая обстановку двора, мало чем отличавшуюся от той, что Эля и Эва помнили ещё со школьной поры.
– Проверь буфет, только осторожно, а я осмотрю столовку, – скомандовала Эля средней сестре и повернулась к младшей. – А ты смотри за коридором. Если увидишь что-нибудь подозрительное, разрешаю кричать. Понятно?
Эра кивнула головкой в знак согласия, на цыпочках проскользнула в широкую арку, и застыла там, внимательно разглядывая фойе и раздевалку заднего входа школы. Эва уже залезла в буфет и гремела досками и кастрюлями.
Эля неспешно вошла в столовую и огляделась. Вдоль стен, вплотную друг к другу стояли ряды стульев, и в этом не было ничего необычного. Эти стулья когда-то давно расставляли школьники по всей столовой на праздники и торжественные мероприятия, превращая обеденный зал в актовый. Обеденные столы и стулья стояли по всей площади зала. Занавес на сцене отсутствовал. Тяжелые бардовые портьеры были сорваны и лежали в дальнем углу сцены, сделав доступным для глаз пианино. Боковая стенка пианино была оторвана варварским способом, словно кто-то хотел убедиться, нет ли в музыкальном инструменте тайника, скрывающего что-нибудь ценное.
Подсобка за её спиной, где хранились плакаты, транспаранты и сценический реквизит, была закрыта, но замок отсутствовал, а сама дверь хоть и держалась на петлях, оказалась разбитой и расколотой в нескольких местах.
Эля