родители погибли. Совсем недавно, пару месяцев назад. У них были очень опасные профессии. Мама – врач. Таких, как она называют специалист по медицине катастроф. Папа – спасатель… Они погибли в один день. Работали в Вирджинии, Норфолке, если быть точнее, во время землетрясения… – Альба сглотнула и снова прикрыла глаза. Продолжила шепотом с хрипотцой в сорванном голосе. – Там… дом обрушился. Внутри остались люди. Папа вытащил подростка, которого зажало балками. Он был без сознания, и папа нес его на спине. А мама… она увидела и… Рухнули опорные колонны. Из-под обломков вытащили уже трупы.
– Поэтому ты здесь?
Альба открыла глаза и кивнула.
– У меня никого больше нет, кроме тети и дяди. И Коры, конечно.
Эдриан еще несколько секунд смотрел на уставшее лицо, затем поднялся и вернул аптечку на место. Поднял толстовку и протянул ее Альбе.
– Держи. Она теплая. Тебе явно не во что переодеться, так что она пригодится… – заметив решимость на женском лице, он протяжно выдохнул и закатил к потолку глаза. – Я тебя умоляю, не спорь. У меня уже не осталось сил отводить взгляд от твоего кружевного бюстье.
Альба моментально покраснела, забрала кофту и прижала ее к груди. Зарылась носом в мягкую ткань.
– Вот так намного лучше.
Эдриан рассмеялся и шагнул к двери. Открыв ее, вдруг замер и обернулся.
– Эй, —Альба подняла голову, – я пошутил. Взгляд вообще-то и не пытался отвести. – Альба промычала и спрятала лицо в ладонях. Опустила руки, когда он окликнул снова. – И еще… Мне жаль твоих родителей, мартышка.
Дома Альба стянула фирменную толстовку «Тигров Нортсайда» и, аккуратно сложив ее, повесила на стул. Взгляд упал на бирку, на которой были вышиты имена игроков.
На ткани, еще хранившей тепло и запах женского тела, были написаны инициалы «Н.С.».
9/69
– Они такие забавные.
Кора сидела на трибуне в спортивном зале. Альба, опустив голову на колени сестры и прикрыв глаза, лежала на деревянной скамейке. Ее волосы рассыпались по ногам Коры, и та медленно пропускала сквозь пальцы пряди-пружинки.
У них был свободный урок, и они решили провести его в зале, лениво листая учебники, разговаривая и наблюдая за тренировкой группы поддержки.
– Хочешь признаюсь? – Кора улыбнулась Альбе, когда она подняла веки. – Я всегда хотела такие же волосы, как у тебя. Завидовала бешено. Иногда спрашивала у мамы, почему именно тебе передались гены от бабушки. Причитала, что это несправедливо, – она усмехнулась. – Маленькая была.
– А я в детстве их не любила. С ними жутко неудобно, но… Теперь это все, что у меня осталось от мамы, – Альба замолчала. Опустила взгляд и провела пальцами по уже почти зажившим порезам на руке. Через несколько минут сглотнула и снова посмотрела на сестру, которая все также медленно гладила ее по волосам. – Я сначала боролась с ними. Выпрямляла постоянно, заплетала тугие косички. А потом успокоилась.
– Они делают тебя особенной.
Альба усмехнулась.
– Знаешь, что на это говорила мама: «Запомни, детка. Не волосы делают тебя