кожи под глазами, и я поморщился. – И здесь, – он тронул челюсть. – Но в остальном, когда сойдет отек, снова будешь красавчиком, как раньше.
Невзирая на поединок, на наши разногласия, он старался рассмешить меня. Но мои мысли были заняты Сеттом. Он хотел, чтобы я проиграл, чтобы Йитти меня убил. И я убил за это Сетта.
Улыбка Йитти погасла.
– Ты не сделал ничего неправильного.
– Это всего лишь деликатный способ сказать, что я не сделал и ничего правильного.
– Иногда просто нет ничего правильного. А сейчас закрой глаза, чтобы не жгло, когда я буду промывать раны.
Совместная работа Йитти и Деркки над моими ранами обернулась изнурительным шквалом боли, и хотя я больше не терял сознание, но держал глаза закрытыми еще долго после того, как это перестало быть необходимым. Я старался ровно и глубоко дышать, но в душу уже закралось беспокойство. Гидеон в опасности. Левантийцы с ним в опасности. А я лежу здесь, раненый и бесполезный.
– Серьезно, стоило ли это переделывать? – пробился ко мне сквозь ширящееся болото страха голос Деркки.
– Обязательно.
В словах Йитти не было неуважения, но я мог представить, как хмурится Деркка. Заклинатели – самые умелые целители, которым подчинялись все остальные.
– Я вполне способен как следует обработать его раны.
– Да, ученик заклинателя, и я тоже. Думаю, здесь надо потуже.
Напряжение между ними нависло надо мной, и две пары рук накладывали мази, швы и повязки, как две вороны, дерущиеся за труп.
Они, наверное, так бы и продолжали, пока на мне не останется живого места, если бы не пришла Истет.
– Капитан, – сказала она, и я открыл глаза. Она посмотрела на меня, но, конечно, обращалась к другому. – Капитан, – повторила она, – нам не стоит здесь задерживаться.
– Можешь оставить все мне, капитан, – сказал Деркка. – Не боишься же ты, что он теперь умрет?
– Я и не боялся этого. – В отрывистых словах сквозил гнев, который я видел в Мейляне. Вокруг поднимались столбы дыма, а мы сражались за пост капитана Вторых Клинков, Йитти – за правое дело, а я – за нечто гораздо более эгоистичное.
– Йитти, твой путь, случайно, не будет пролегать мимо Когахейры? – спросил я.
– Нет, скорее, как можно дальше от нее.
Он запихивал вещи обратно в мешок, и я схватил его за руку.
– Прошу тебя, Йитти. Он в опасности. Они все в опасности. Прошу тебя. Я не смогу туда добраться в таком состоянии.
Йитти вырвался и встал.
– Мне нужно идти.
Я с трудом приподнялся на локте.
– Йитти…
– Нет, не вставай, глупый ты человек. Развалишься, тебя только бинты и держат.
– Ты поможешь?
Он неопределенно хмыкнул и, закинув мешок на плечо, зашагал прочь.
– Йитти!
Я попытался встать, но Деркка толкнул меня обратно, и мир закружился. Когда он снова остановился, Йитти уже не было.
– Нет, то, что через «т», это «птица», – бормотал рядом со мной Тор, разбирая чилтейские слова.
Императрица