от массы вопросов. Но я, будучи самой что ни на есть настоящей сучкой по факту рождения и внутренней сущности, делала вид, что страшно занята и болтать мне совершенно некогда.
Дин позвонил мне около семи, сообщил, что уже выехал, и спросил, какое вино покупать. Я ему посоветовала взять уж лучше пиво.
Мрачная и злая, я подъехала к своему дому, который вместо уютного убежища теперь виделся мне натуральной засадой монстра. Роскошная тачка Дина уже стояла перед домом, так же, как и кракозябра Северина с эмблемой этой его шоу-группы, или как их там. Это был громадный черный пикап с агрессивной мордой, такой высокий, что в него только по веревочной лестнице, наверное, нужно забираться, и с резиной на колесах, напоминающей зубы здоровенного чудища. Можно, конечно, задаться вопросом: недостаток или малый размер чего он пытается компенсировать этим монстром на колесах, но, судя по тому, что я чувствовала под своей рукой тогда у двери и видела в день чудного пробуждения – это не тот случай. Жаль, конечно, что такое «оборудование» досталось эдакому говнюку. Эй! Ничего мне не жаль! Вообще плевать!
А компенсирует это придурок недостаток серого вещества!
Еще даже не выбравшись из машины, я почувствовала, что пахнет жареным на углях мясом, и слюна наполнила мой рот. В доме никого не было, хотя в районе небольшого заднего дворика орала музыка. Пройдя через дом, я замерла ошарашенная. С момента покупки дома я почти и не заглядывала сюда, и дворик был заросшим и заваленным всяким хламом типа старых великов, сломанных шезлонгов и бутылок разных калибров. Сейчас же взгляду предстала милая чистенькая лужайка, на которой был установлен большой стол и плетеные кресла, рядом распространял умопомрачительные запахи новенький мангал, над которым колдовал Северин в одних джинсах, с кухонным полотенцем через плечо и бутылкой пива в руке, которой он размахивал, активно жестикулируя в споре с Дином. Перед моим парнем на столе лежал планшет, и он тыкал в него пальцем, чего-то доказывая моему… мужу. Вот я дожилась-то. Орущий рок из колонок на крыльце (которых у меня тоже отродясь не было) перекрывал звуки разговора, и я наблюдала за этой странной картиной пару минут незамеченной.
И в глаза больше всего бросалось то, что каждое движение Северина и его манера держаться словно семафорили «Я здесь, типа, дома!», тогда как Дин явно чувствовал себя неуверенно.
Хотя с наглостью, присущей Монтойе, ничего удивительного в этом и нет.
Естественно, что Северин заметил меня первым. Точнее будет сказать уж – учуял. Я абсолютно точно увидела момент, когда его ноздри резко дернулись, а мышцы на обнаженной спине напряглись, бугрясь под кожей. Затем он безошибочно повернул голову в мою сторону, и на короткий миг мне показалось, что его глаза впились в меня с откровенным, мощнейшим желанием, но затем он опустил ресницы и ухмыльнулся.
– Ну, наконец-то, – крикнул он, перекрывая мощью голоса рокера из колонок. – А мы уже думали, что ты решила забить на семейный ужин.
Дин поднялся и, подойдя ко мне, обнял и поцеловал легким касанием в губы. Уменьшив громкость, он улыбнулся своей обычной