касторовые шляпы – это было о-го-го! Из бобра делали. Из пуха бобрового.
– Из бобра?
– Да, но потом стали из зайцев пух щипать. Для бобров это было хорошо, для шляпников – плохо. Я бы сказал, ужасно!
– Почему?
– Заячий пух в работе тяжелый. Его химией надо было обрабатывать, а это сказывалось на здоровье. Шляпники работали, дышали парами, сходили с ума или умирали от отравления.
– Ого! – присвистнула Архипова.
– Вот, а казалось бы, просто шляпа. Но нам надо спешить, если не хотим опоздать!
Архипова промолчала – синий костюм и модная обувь произвели на нее впечатление. «Интересно, а как это он еще не женат? Как это его к рукам еще не прибрали? Красивый, непьющий, порядочный в важных вопросах, военный, работает, квартира, хорошая пенсия, хозяйственный, готовить умеет. Решительно не понимаю, почему еще холостой!» – размышляла она.
– Кстати, об одежде. Я решил, что буду жить скромно, неприметно. Не в смысле как миллионер Корейко. А просто – скромно. Для себя. Чтобы не понесло, как ту лошадь без поводьев.
– Да? – Архипова только теперь прислушалась к спутнику.
А Колесникова как будто подменили. Словно вместе с одеждой полностью изменился тон, жесты, темперамент. Рядом с Архиповой сидел не нервный и раздражительный человек, а спокойный, выдержанный, красивый мужчина, который решил довериться, решил быть откровенным.
– А твой характер тебе бы позволил пуститься во все тяжкие? – спросила вдруг Архипова.
– Думаю, нет. Но опасность есть всегда.
В этих словах проявился прежний Колесников.
– В любом случае у тебя же голова на плечах, а это как-то дисциплинирует.
– Почему ты до сих пор не вышла замуж? Ну почему ты одна? – вдруг спросил Сергей Мефодьевич.
Архипова растерялась.
– Знаешь, мне страшно, что в моей чистой квартире появится кто-то и нарушит порядок. Понимаешь? Я не хочу беспорядка. Ни в квартире, ни в жизни.
– И ты не боишься одиночества?
– Мне одной хорошо.
– Может, тебе кажется? Вот мне иногда кажется, что я сделал ошибку. Надо было жениться, пока не вошел во вкус холостой жизни.
– А что бы мешала тебе делать жена?
– Ничего не мешала. Но влияла бы на настрой. А настрой очень важен, когда занимаешься творчеством. Когда сочиняешь концерт или симфонию, нужно себя и ощущать соответственно.
Так Архипова поняла, что Колесников пишет не только песни, но и музыку. А еще поняла, что мечта стать музыкантом и композитором никуда не делась. Просто была задавлена практичностью.
– Погоди, – на всякий случай переспросила она, – ты говоришь о песнях, мелодиях? Так, для себя?
– Я о серьезных произведениях. Понимаешь, о симфонии, концерте для флейты и фортепиано.
– Ого! – она растерялась. Разговор на эту тему должен быть серьезным. Так, по дороге на мероприятие, это обсуждать нельзя.
– Сережа, давай я переварю все это? Ты упоминал о своем увлечении музыкой, но чтобы так серьезно обстояли дела…
– Я понимаю. Сам не хотел говорить, но это теперь часть моей жизни.
– Творчество