на своей шкуре познакомиться с искусством войны. «Грош цена тому королю, кто не знает цену жизни своих подданных, и своей в частности», – говорил король, не вызывая особого восторга у предводителей остальных Тэрр.
Всадникам идея пришлась по вкусу.
Теперь же король рушил ещё одну традицию, намереваясь отправить наследников в людской мир на несколько десятков лет.
– Это, отнюдь, не слухи. Кристальная правда, господин Всадник, – твёрдо заявляет король. – Мои сыновья подадут пример всем Тэррам.
– О, я не сомневаюсь, – хитро усмехается Смерть. – Более того, мы готовы поддержать сие стремление, Ваше Сиятельство.
– За этими словами напрашивается союз «но», – дёргает бровями Вальтер, пока Брайтон незаметно пихает брата в бок.
Паскаль потерял контроль над эмоциями, взгляд ярких глаз стремительно темнел. Он чувствовал накатывающую тьму, когда чёрная аура Смерти вспыхнула передо маленькими точками зрачков.
Каждый маржан, рано или поздно, раскрывал колдовской дар. Особенностью Паскаля – было видеть ауры, переплетать их, играться с ними, подавлять или, наоборот, расширять. Брайтон же, в довесок к Паскалю, практиковал морок, нагло и дерзко захватывая рассудок оппонента. Вместе (несмотря на юный возраст) они слыли опаснейшим оружием Пятой Тэрры.
Паскаль медленно переводит предупреждающий взгляд на брата. Явление Всадника не несёт благословления. Теперь напрягается и Брайтон.
– Дело в том, что королева Флоренс держит в руках явление Древней Крови, ужасающей силы, – заискивающе начинает Смерть. – Мы свидетели по истине чудесного века!
– Вы хотите забрать мою дочь, Господин? – спрашивает Флоренс, не теряя королевского самообладания.
– Я здесь, чтобы вручить Вам дар! – Смерти явно льстит учтивое обращение. – Могу я? … – Всадник протягивает костлявые руки к девочке.
Лицо малышки принимает такое выражение, будто она всё понимает: блаженно прикрывает глаза, кутаясь в ядовито-чёрную ауру, как в пеленальное одеяло.
Смерть выпрямляется, проводя длинным пальцем по брови, что стремительно темнеет от ярко-рыжего до тёмного коричневого.
– Верховная Ведьма, её Величество, Эсфирь Лунарель Бэриморт, – благоговейно растягивает Смерть, не смея прикоснуться к рыжему пушку волос. – Перерождённая Хаосом, чья энергия питает и наполняет нас! Позвольте, Ваше Сиятельство, прослужить ей силой и яростью во имя Хаоса, Пандемония и Пандемониума.
– Во имя Хаоса, Пандемония и Пандемониума!
Король снова опускается на колено, как и следующие его примеру дети.
Королева прикасается кончиками указательного и среднего пальцев сначала к левой ключице, затем к правой, а после к губам – отдавая дань заботы, уважения и любви дочери.
А Смерть припадает сухими губами к нежной бледной коже ребёнка, оставляя колючее ощущение поцелуя шершавых губ на лбу.
– Эсфирь Лунарель Бэриморт, Древняя Кровь, дитя Истинной Любви, Верховная Ведьма Пяти Тэрр, Поцелованная Смертью, Благословлённая