Лу Сицин, положив ладонь на рукоять меча.
– Тогда и ее тоже! – не переставала кричать Мэн Гуансянь, указывая на сестру. – В ней нет и капли духовной энергии! Она бесполезна!
– Это невозможно.
– Почему?! Зачем вы ее защищаете?!
– Потому что, в отличие от вас, она прошла испытание, – невозмутимо ответил Лу Сицин, кивнув на распустившийся цветок в блюдце.
Мэн Гуансянь застыла на месте, нелепо открывая и закрывая рот и отказываясь верить собственным глазам.
– Нет… не может быть… Она же бездарность…
Двое заклинателей подхватили ее под руки и поспешили вывести за пределы Байсу Лу. Мэн Юэлян же с облегчением выдохнула и, все еще с удивлением глядя на свой распустившийся цветок, поспешила пройти за Лу Сицином.
Вэнь Шаньяо незаметно усмехнулся. Это было действительно интересно, даже забавно. Изначально он и не думал ничего делать, но эта девчонка так истошно визжала… было бы жалко, если бы она восторжествовала над Мэн Юэлян.
Подождав еще несколько минут, Вэнь Шаньяо распустил и свою кувшинку, как ни в чем не бывало поднявшись и оправив полы одежды. Заметив направившегося к нему Лу Сицина, он постарался сдержать дрожь в руках, с поклоном приветствовав заклинателя.
– Идем, я провожу тебя дальше, – с заметной улыбкой произнес старший мастер клана.
Покинув поляну, они ступили на тропу, выложенную широкими белыми плитами.
– Я слышал от Цянь Жунъюй, что ты путешествовал некоторое время с Ху Симао, – осторожно произнес Лу Сицин.
Вэнь Шаньяо едва не споткнулся от неожиданности, приказав себе сохранять спокойствие. Надо прикинуться жалким и слабым, каким и был Ян Сяо.
– Господин Ху был хорошим человеком, он спас меня от деда, – тихо произнес Вэнь Шаньяо, опустив взгляд. – Тот издевался надо мной, а господин Ху забрал к себе. Да, мы ночевали под небом, да и голодали довольно часто, но он всегда отдавал мне свою еду…
Вэнь Шаньяо грустно вздохнул, буквально чувствуя, как взгляд Лу Сицина смягчился и наполнился сожалением. Все же тот имел слабость к калекам и немощным.
– Если тебе не трудно, не расскажешь, как умер Ху Симао?
Вэнь Шаньяо нарочно помедлил с ответом, но все же кивнул, с дрожью в голосе произнеся:
– Господин Ху очень долго мучился от внутренней боли. Стоило наступить ночи, как кровавый кашель начинал изводить его, и так продолжалось до самого утра. А порой и вовсе глоток простой воды причинял ему жуткую боль. В последнюю ночь господину Ху стало еще хуже, и на рассвете… он… покинул меня…
Всхлипнув, Вэнь Шаньяо быстро вытер глаза, мимолетом взглянув на Лу Сицина и успев заметить испуг и изумление в его взгляде, которые сменились сожалением и болью. Неужели он не был равнодушен к тому, кто предположительно отравил жену и ребенка главы клана? Да и Цянь Жунъюй на смерть Ху Симао отреагировала весьма болезненно. Видимо, они и сами не верили в его причастность к этому делу, но помочь ничем не могли.
– Что меня ждет дальше? –