резервам быстро заслужила право стать его источником… – Селеста продолжила тарахтеть, даже не подозревая, что балансирует на грани. – Она продержалась около месяца. А затем… – матушка замялась, – я думаю, ты помнишь о Вираэльском прорыве?
– Конечно, – по спине пробежали мурашки.
Жуткий случай, один из крупнейших разрывов Изнанки за последнюю тысячу лет. Во время его ликвидации погибло больше трёх десятков Хранителей, около сотни получили тяжелейшие ранения.
Невиданные потери! Вся империя неделю носила траур.
– Во время прорыва Владыка сражался на передовой, – продолжила матушка.
– Даже не сомневалась в этом, – спокойно добавила я.
– Увы, его смелость не компенсирует прочих недостатков, – Селеста возмущённо поджала губы. – Но речь не об этом. В том бою Нери был тяжело ранен.
В воздухе отчётливо проступили морозные нотки, словно стены и пол покрылись магическим льдом. Я догадалась, что будет дальше.
– Вивьен спасла его ценой своей жизни. Во время лечения он выпил её досуха и…
– Так бывает! – от злости и боли собственный голос казался неестественно сиплым. – Каждый светлый целитель знает о подобных рисках. Для этого необязательно быть источником дракона.
Я и сама опасалась лечить его, видела, что передо мной сильный маг. Переживала, что не справлюсь, не удержу магический поток и отдам Силу вместе с жизнью, но и бросить умирать не могла!
– Знаю, – матушка поднялась с кресла и подошла ближе, положив ладони мне на плечи. – Но дело в том, что уже через неделю после её смерти он появился на балу с новой фавориткой. Возмутительная чёрствость!
– Хватит! Да что с тобой?! Опомнись! Я не узнаю тебя…
Осеклась, наткнувшись на абсолютно пустой взгляд матери. Она казалась чужой, даже её прикосновения ощущались… странно. Ладони на моих плечах были неестественно горячими, как при лихорадке, но больше всего настораживал приторный, нетипичный для Селесты парфюм. Такой знакомый и отталкивающий одновременно.
Озарение пришло внезапно!
Я наконец узнала удушающий аромат цветущей вишни. Он ядовитой дымкой оплетал матушку, и теперь я слышала его особенно ярко.
– Лори, мы с отцом переживаем, – она говорила как под гипнозом, – даже император обеспокоен сложившейся ситуацией.
Алваро волновали лишь его планы и будущее империи, но спорить я не стала. Мама была не в себе, и я понятия не имела, что с этим делать.
Ментальные воздействия находились вне моей компетенции, светлым целителям запрещалось приближаться к таким пациентам. Из-за мощной эмпатии мы могли невольно перетянуть управляющее плетение на себя, поэтому снятием подобной пакости занимались некроманты и тёмные лекари.
Владыка мог помочь, но как подать ему знак? Сообщить, что моя мать не злостная сплетница, а жертва?!
– Милая, пойми, тебе нужен такой мужчина, как Бран, – хватка на плечах усилилась, – заботливый, терпеливый, благородный…
Селеста