был высокомерным снобом, сильнейшим существом в Алассаре, но той давящей, драконьей ауры я в этот раз от него не почувствовала. Так что же со мной такое произошло, что я перестала испытывать необъяснимый трепет в присутствии айса Риана Рейнарда? Неужели действительно мой дар пробудился таким причудливым способом? Артефакт даст ответы на все вопросы. Но почему тогда так сжималось сердце при одной только мысли, что мы с деканом будем вдвоем в его кабинете?
Тренировка пошла наперекосяк с самого начала. Я никак не могла сосредоточиться и поймать то медитативное состояние, когда тело начинало двигаться само, подчиняясь заданному ритму. То и дело сбиваясь, я в конечном итоге опустила оружие, а потом и вовсе вернула его на стойку. Упав на горку матов, сваленных в углу, я уставилась в потолок, расчерченный квадратами. В центре каждого квадрата был закреплен светильник. Таким образом вся поверхность зала освещалась ровным магическим светом.
Мысли метались в голове, не находя успокоения. С одной стороны, мне хотелось встретиться с деканом и, возможно, получить ответы на свои вопросы. С другой стороны я с недостойным боевого мага страхом предпочла бы избежать ненужной встречи с Драконом. После войны отношения у нас с ними были натянутые. Все в Алассаре знали, что именно по вине темных эльфов были выведены кровожадные монстры – ларки, которые были способны пробить толстую драконью шкуру. У айса Риана Рейнарда была причина нас ненавидеть. И мне казалось, именно поэтому он особо выделил меня среди других адептов. Не от большой любви, уж точно.
Но что теперь? Просто лежать и смотреть в потолок?
Поднявшись, я попробовала призвать силу. Делать это, конечно, лучше было на полигоне, где стоял защитный купол, но я планировала всего лишь зажечь небольшой светляк. Но в момент, когда кончики пальцев закололо от магии, зал снова наполнился рычанием. От неожиданности я шлепнулась обратно на мат. И что это, хафф побери, было?
Желание снова экспериментировать пропало напрочь. Я не спеша поплелась обратно в общежитие, чтобы перед обедом принять душ и переодеться. На каникулах в академии было практически пусто, и после того, как уехала Эми, комната показалась мне какой-то осиротевшей и темной. Я никогда не заботилась об уюте. Мне было достаточно иметь кровать, на которой можно было спать, и стол для домашней работы. Вещи вполне можно было хранить в сундуке. Но Эми наполнила наше жилище красивыми покрывалами, салфетками, занавесками и прочими девчачьими штуками. Одну из них – красивое вышитое полотенце – я захватила с собой в ванную. А когда вышла, до обеда осталось не так много времени.
В столовой было практически пусто, и я спокойно выбрала себе столик у окна. Стоило мне только расположиться, как в дверях большого зала показался Эштон Гор в окружении свиты своих друзей. Я невольно приготовилась к неприятностям. Признаться, мне и в голову не могло прийти, что светлый тоже остался на каникулах в академии.
Вопреки опасениям, Эштон меня будто бы не заметил. Его взгляд, не задерживаясь, скользнул по ряду столиков, включая тот, за которым я сидела. Дыхание перехватило от того,