не показал себя мужчиной в брачную ночь, все коренным образом меняется. Кстати, на его физическую несостоятельность мне намекала одна его любовница.
Кристиана продолжала смотреть на него во все глаза, явно не понимая, о чем он ведет речь.
– Послушай, мне трудно говорить об этом, – еле слышно прошептала она и густо покраснела. – Я мало что знаю об этой стороне брака, а мама мне ничего не рассказывала. Отец, правда, наставлял: выполняй все, что скажет тебе муж. Он наверняка опытный мужчина и знает, что к чему.
– Разумеется, – пробормотал Роберт, отводя глаза, после чего, деликатно откашлявшись, сказал: – Ты говорила, что он даже не развязал шейный платок во время вашей первой брачной ночи. А он вообще снимал хоть что-нибудь из одежды?
Кристиана ненадолго задумалась. Затем она сказала:
– Мне кажется, он разулся.
Лэнгли, судя по выражению его лица, терял терпение.
– А как насчет брюк? Он снимал их или хотя бы расстегивал или приспускал?
– Я так не думаю, – пожала плечами Кристиана.
– Вот как? – не веря своим ушам, переспросил Роберт. – Ты же при этом присутствовала? Дорогая, извини, я тебя не понимаю.
Кристиана нахмурилась. Она не знала, чего в ней сейчас было больше – гнева или стыда. Оглядевшись, не слышит ли их кто-нибудь, и, убедившись в том, что остальные танцующие не обращают на них никакого внимания, она подняла глаза на Лэнгли и сдавленно прошептала:
– Я приняла ванну, меня напудрили и облачили в ночную рубашку. Потом уложили в кровать. А затем пришел он и загасил свечу. Я услышала, как что-то упало на пол. Потом какой-то стук. Я решила, что это были туфли. Дикки забрался на меня сверху, поерзал немного, словно скакал на коне, быстро скатился и сказал: «Все. Брак состоялся». Я понятия не имею, снимал ли он что-то, кроме туфель, но мне показалось, что у него не было на это времени. Он почему-то очень спешил.
– Вы были под одеялом? – без обиняков спросил Лэнгли. Когда она кивнула, он спросил: – И он был сверху?
Кристиана прикусила губу. Она видела, что Роберт смотрит на нее как-то странно.
– Что-то было не так, да? Я подозревала, что не все прошло как надо, но Дикки сказал, что теперь мы муж и жена, и мне некого было спросить, насколько все это соответствует действительности.
– Дикки, – с отвращением пробормотал Роберт. – Неудивительно, что Ричарду так не нравилось это имя. Мне оно тоже не по душе. – Он перевел дыхание и вдруг улыбнулся. – Впрочем, это не важно. Важно другое. Из твоих слов следует, что ваш брак вряд ли можно считать настоящим. Мы можем отвести тебя к врачу прямо сейчас. Он тебя обследует, вынесет свой вердикт о том, что ты до сих пор девственница, и тогда брак можно будет аннулировать немедленно. Скандала все равно не избежать, но это ничто в сравнении с тем, что могло бы случиться.
– А если окажется, что у него нет родинки? Ведь это означает, что Дикки на самом деле Джордж. Выходит, наш брак с самого начала не был законным, и я все это время жила с ним во внебрачной связи? – тихо спросила она.
Лэнгли утвердительно кивнул.
– Ты