Посошкова и «разглагольствовал» с ним о разных предметах, как передает сам Посошков. Митрополит Иов знал Посошкова, очевидно, с самой хорошей стороны, потому что рекомендовал его особым письмом князю Долгорукому.
Несколько позднее сочинения Посошкова остановили на себе внимание М. В. Ломоносова. В архиве Академии наук хранится отношение последнего от 1725 года, при котором он представлял две записи Посошкова: Об учреждении народных школ и Размежевании земли. Также на имеющемся в библиотеке Академии наук списке «Книги о скудости и богатстве» Посошкова находится такая приписка: «списана 1752 года, а для списания получена от господина Советника Михаила Васильевича Ломоносова». Труды Посошкова, кажется, известны были и Феофану Прокоповичу: отысканы два проекта Посошкова, тщательно переписанные и, вероятно, представленные им Прокоповичу, потому что на них имеется собственноручная надпись последнего.
Итак, Посошков в свое время был довольно заметным человеком, имевшим связи с крупными деятелями эпохи, а своими сочинениями обративший на себя внимание великих корифеев русской литературы и науки. Но при резком разграничении между знатными классами общества и людьми простыми, или «подлыми», Посошков, естественно, не мог выбиться из последних и стать в ряды первых. Но сочинения его, при известных покровителях, нужно полагать, не затерялись бы и всегда на шли бы себе надлежащий ход, если бы некоторые из этих сочинений не были слишком либеральны для своего времени и если бы не была слишком сильна и живуча партия лиц, обиженных этими сочинениями. Впрочем, сам Посошков, по-видимому, тщательно избегает упоминаний о своей популярности и с заметно большей охотой говорит о своей мизерности и ничтожности; он подробно говорит о частых оскорблениях, которым он подвергался и от которых никто не был застрахован в то, по его словам, дикое время. С другой стороны, нельзя удивляться и не доверять тому, что на долю Посошкова перепадало более, чем кому-либо, обид и оскорблений: при тогдашнем неправосудии, против которого с таким негодованием, прямотою и смелостью вооружился Посошков, трудно было бороться замечательному мыслителю-земледельцу с чиновниками и знатью. Очень естественно, что выскочка из крестьян возбуждал ненависть в людях «ненавистных, завистливых, ябедниках и любителях неправды», как Посошков величал бояр и вельмож. Они, конечно, старались вредить ему при каждом удобном случае. Есть и примеры преследования Посошкова со стороны таких лиц.
В 1708 году был запрос такого рода: «Для строения водок в Петербурге желает служить Иван Посошков; онаго брать ли?» Меньшиков, который сам был нечист на руку, мог не любить Посошкова как человека беспокойного и прожектера-мужика, в резолюции отклонил Посошкова, обозвав его для этого вором. Впрочем, несмотря на эту клевету, Посошков все-таки был определен в Новгород водочных дел мастером и заслужил здесь полнейшее доверие. Посошков сам приводит примеры несправедливого отношения к себе влиятельных особ. Например,