Мария с Алёной и Ильёй удалились, Павел обнял Киру.
– Не расстраивайся, малыш, она приехала, это уже шаг навстречу, может, помиритесь.
– Ты-то не особо с ней любезничал, – заметила Кира.
– Прости, но она какая-то странная, а я бывший мент, мне редко нравятся люди её склада характера. Хотя нет, не так, мне вообще редко нравятся люди.
– Идём, – улыбнулась Кира.
– А вот и любимая мною улыбка, – просиял Павел.
После фотосессии Кира и Павел поехали в ресторан, где их уже дожидались. В тесном кругу началось празднование.
Родители Павла были довольно милыми людьми. Отец был совершенно седой, высокий и упитанный мужчина с серыми весёлыми глазами. Мать – тонкой и жизнерадостной старушкой со строгим пучком седых волос. Киру она называла весь вечер не иначе как дочка. Внутренним взором Кира видела, как глаза отца Павла сияют золотыми радужками, а глаза матери – нежно-голубым. У них был такой же барьер, как и у Павла, прочитать их не было возможности, только видеть внешние проявления не то их силы, не то сущности.
– Надо же, никогда не думала, что придётся сидеть с вами за одним столом, – заметила Мария. Она всё время смотрелась в зеркальце, которое без спроса взяла в клатче Киры, и демонстративно поправляла макияж. Киру это очень злило.
– Бросьте, – добродушно улыбнулся отец Павла – Сергей Геннадьевич. – Мы уже давно не враждуем.
– Всё равно, это такая редкость, – возразила Мария.
Алёна и Илья удивлённо переглянулись.
– Тут ваша правда. Отец Киры, я так понимаю, в совете? – спросил мужчина.
Мария бросила испепеляющий взгляд на Киру и неуверенно кивнула.
– Я тоже, – продолжил мужчина. – Паша не любит заниматься делами семьи, в чём-то я его понимаю. Как хорошо, что у вас нет подобных разногласий.
– Есть, – ответила Мария.
– Мама, пожалуйста, – попросила Кира, закатив глаза.
– Нет уж пусть послушают, кого они приняли в свою семью.
Это было жестоко, Кира опустила голову.
– Эта юная особа имела наглость очень нехорошо поступить, она всегда отличалась неуправляемостью. Я думала, что хорошее воспитание и любовь исправят то, что течёт у неё в венах…
– Вообще-то вы говорите о своей дочери, – заступился Павел.
Кира опустила голову ещё ниже, она была на грани, чувствуя, что скоро разрыдается.
– Ну дочь она мне только на бумаге, кто знает, что на самом деле течёт в её венах, какое дерьмо нам ещё придётся от неё вытерпеть. Хотя это теперь ваши проблемы…
– Что ты несёшь? – возмутилась Кира.
– Уходите, – коротко сказал Павел. – Сейчас же.
Он ещё добавил несколько слов на всеобщем:
– Si audes iterum venire ad nos cum falsis accusationibus, non eris bene, crede mihi, non mittent verba ad ventum!6
Но, кроме его родителей, Киры и Марии, никто ничего не понял. Алёна и Илья только ошарашенно переглядывались.
– Si putas hanc coniunctionem cum herede antiquae familiae felicissimam esse, tunc te confundere volo, nihil ad nostram familiam pertinet,7 – произнесла Мария.
– Et hoc pertinet ad familiam meam, ut auferat,8 –