только что выиграл величайшую битву в своей жизни. Что эта женщина с ним делала?
– Тогда это удивительно маленький мир. Каллес пересказывал мне грязные шутки, которые он однажды услышал от моряков с Драконьих островов. Было… приятно… слушать что-то настолько привычное.
В пекло его.
Аррик уставился на дальнюю стену, возле которой стояли еще двое терпеливо ждущих стражей. Ну, разумеется, именно его брат смог ее утешить.
Успокойся. Ты должен радоваться, что кто-то заставил ее смеяться.
Он тяжело выдохнул, заметив, что Рен ногтями вцепилась в рукава его рубашки.
– Вы не пойдете с нами внутрь, – велел Аррик двоим стражникам.
Светловолосый стражник взволнованно посмотрел на своего компаньона.
– Ваше Величество, мы должны удостовериться, что церемония консумации состоялась.
– Я хорошо осведомлен о ваших обязанностях, но церемонию засвидетельствуют мои люди.
При этих словах Рен посмотрела на него так, словно он ее предал. За их спинами возникли Ронан и Шейн, которые все это время следовали за ними на почтительном расстоянии. Ронан подмигнул Рен, но она проигнорировала его.
На самом деле Рен игнорировала всех вокруг. Она стояла, не двигаясь и не возражая, вообще не произнося ни слова. Аррик поднял ее на руки – его расстроило отсутствие любой реакции на его действия – и занес ее в свою комнату. Шейн закрыл двери у стражников перед носами.
Аррик тихо усмехнулся, когда к его животу прижалось лезвие кинжала.
– Я разочарован, но не удивлен, – сказал он и закатил глаза, разглядев тонкий серебристый клинок в руке Рен. – Я думал, эта часть наших отношений осталась позади, жена.
Он не планировал прикасаться к девушке этой ночью. Однако малая часть его сознания, запертая на замок, надеялась, что Рен позволит ему раздеть ее и ублажать, как богиню, какой она и являлась.
Даже мысль об этом заставляла жар бежать по его венам.
Она оскалилась:
– Если думаешь, что я позволю тебе прикоснуться к себе…
– То ошибешься.
Глава четвертая. Рен
– Что ты сейчас сказал? – прорычала Рен, крепче сжав скользкую металлическую рукоять кинжала во вспотевшей ладони.
Не так она себе представляла этот разговор.
– Я сказал, что не трону тебя. Если, конечно, ты этого не захочешь, что – если судить по прижатому к моему животу кинжалу – маловероятно. Так что убери клинок, моя свирепая жена. Я не собираюсь ложиться с тобой в постель, как бы сильно мне этого ни хотелось.
Удивление и горячее желание охватили тело Рен от его прямолинейности, но она постаралась не обращать на свои чувства внимания.
Несколько долгих мгновений Рен не шевелилась. Она пристально смотрела на мужа, прижимавшего ее к своей груди. Он сбивал ее с толку. Казалось, Аррика ничуть не смущает клинок, приставленный к его животу. Пускай лезвие и было до смешного коротким, – Рен не смогла бы спрятать в своем платье более внушительное оружие, – кинжал оставался кинжалом, да и в руках