боится огня. Алексей Александрович, Вы что-нибудь узнали про эту дверь? – Она посмотрела на Сакатова.
– Можно сказать, что ничего. Ни про дверь, ни про того, кто за ней прячется. Нам надо сначала осмотреться. Если вы не возражаете, мы у вас оставим сумки и сходим к провалу. Да, кстати, знакомьтесь, это Ольга Ивановна, моя компаньонка. – Сакатов кивнул на меня.
– Очень приятно. – Наталья Михайловна мне улыбнулась – Да, конечно, оставляйте сумки здесь. Но, к сожалению, я с вами не смогу сходить, сами понимаете, мне сейчас не до провала. Но я вас провожу, покажу, где он.
Она взяла наши сумки, отнесла их в дом и повела нас к небольшому проходу между огородами. Проход вывел нас в берёзовый лес, и мы пошли по еле заметной тропе, петляющей между деревьями.
– Зачем только мы вернулись за этой серёжкой! Ведь знаю же, ничего нельзя оттуда брать, даже если, что уронишь, то поднимать нельзя! – Сокрушалась Наталья Михайловна по дороге – Не поверите, просто наваждение какое-то, но будто я напрочь забыла все предупреждения! Ведь с детства их слышала неоднократно! Еще Катюшке своей по дороге страшные истории про провал рассказывала, говорила, что нельзя ничего оттуда брать! А сама! Вот, мы и дошли. – Она показала нам рукой дальше в лес – Идите прямо, метров через триста его увидите. Не знаю, сможете ли вы спуститься туда сейчас, ночью шёл дождь, опасно, лучше не рисковать.
– Наталья Михайловна, – обратилась я к ней – раз уж вы помянули о дожде, Вы, случайно, дверь снова не видели?
– Я не выходила на улицу, бабушка умерла вчера около одиннадцати вечера, ко мне пришли Нина Иванова и Аня Зимина, мои подруги, вы их видели, они во дворе сидели. Мы всю ночь вместе были в доме, возле бабушки.
Она пошла обратно в деревню, а мы с Сакатовым отправились по тропинке дальше в лес. Чем ближе к провалу я подходила, тем больше чувствовала, как кончики моих пальцев начинает колоть, это я так колдовство чувствую. Я сказала об этом Сакатову.
– А я тебе про что говорил! – Торжествующе сказал он – Значит, это на самом деле настоящее рукотворное колдовство. Мы всё-таки постараемся осторожно спуститься в провал, может, ты там, на месте, ещё что-нибудь почувствуешь, или увидишь. Смотри, как изменился лес вокруг провала! Он тут намного гуще, ёлок и сосен много, кустарник какой густой. Будто сплошной стеной лес окружил яму, чтобы не подпускать к нему никого. Вот кто настоящий страж через чур любопытного человечества!
Когда деревья расступились, и мы вышли на поляну, перед нами открылся этот самый таинственный провал. Возле него были навалены полусгнившие деревья, кое-где были небольшие кучи земли. Немного не доходя провала, справа от нас, была вырублена просека, поваленные деревья были сгружены по обочинам, видимо, пытались до провала проложить дорогу. Мы подошли к самому его краю и заглянули вниз. На дне блестели лужи с мутной глинистой водой. А стены провала и на самом деле выглядели очень необычно. Полоски пород, цвет которых варьировался от светло-серого, почти белого, до темно-серого, жёлто-серого и тёмно-коричневого. Стены его больше походили на картину, написанную