С кошмарным звуком очертания ее хрупкого тела менялись, суставы щелкали, принимая иные углы, ломаные кости срастались, а окровавленная и истерзанная ранами кожа покрывалась светлой шерстью. Длилось это дикое чудо считанные секунды, а потом все откатилось назад и передо мной снова лежала без чувств на траве девушка. В крови и лохмотьях, бывших недавно ее платьем, трясущаяся до лязганья зубов, но уже без единой видимой раны или торчащей сквозь кожу сломанной кости.
– Охренеть-охренеть-мать твою это как?!!! – шлепнулся я на задницу, пялясь на нее в полном шоке.
– Если расскажешь об этом кому-то – умрешь сам и угробишь всех, кто узнает, – сказала, не открывая глаз… существо тихим и вроде бы слабым голосом, но я всей шкурой и костями почувствовал мощь и весомость каждого слова. – И никаких врачей… Или убью… Просто время…
– Да я пока в психушку не собираюсь, чтобы о таком кому рассказывать, – внезапно успокоившись, ответил ей, но похоже она уже не слышала – окончательно отрубилась. – Сначала шевелиться опять смоги, а потом уж угрожать будешь.
Подняв ее опять на руки, я пошкандыбал к гаражу. Поднялся боком по узкой лесенке, чтобы не притереть ее к стенам, а то может она только снаружи вся зажила, а внутри болит все адски и застал разве что еще по потолку не бегающего Ваську и смиренно сидящего Потапа.
– Да нахрена ж ты ее еще и сюда припер! – от возмущения и паники голос друга аж петуха дал. – Чтобы менты кровь ее потом тут нашли? Мало мы и так уже замазались? Че делать-то будем вообще? Когда этих жмуров найдут, то к тебе и придут сразу, Рус! У тебя окно туда прямо выходит, и все знают, что мы тут вечно отвисаем, да и репутация у нас опять же…
– Угомонись ты, репутация, – фыркнул я, аккуратно укладывая свою ношу на топчан. Никакого понимания почему внутри воцарилось не то что спокойствие – радость какая-то дурная совершенно, у меня не было, да и пофиг. – Сейчас пойдем и быстренько отволочем всех этих ряженых через пустырь к обрыву. Река после дождей высоко стоит, и течение – будь здоров. Их отнесет черте куда, до отмелей у Фадеевки, и с ними нас хрен кто когда свяжет. Не бзди, Васек. Пошли.
– А она?
– А она – не твоя забота, ясно? – я укрыл свою странную гостью и решительно направился к лестнице исполнять задуманное, а друзья поплелись следом. Тапок как всегда безропотно и молча, а вот Васька…
– Рус, ты реально кукухой повредился? На кой мы вообще ввязались? – вопрошал он. – Земля же круглая и судьба – сучная, даром нам это не пройдет. Кто-то же этих ниндзей долбанутых сюда послал девку загасить, а значит придут проверять, когда не вернутся. И че тогда делать станем? Как из такого выкручиваться? Твою мать, мы народу кучу замочили, вы хоть понимаете это? Их искать будут! Как вообще в такое люди вляпатся могут?
– Пусть ищут, – пожал я плечами, спихивая тело с обрыва. – Не мы к ним пришли.
– Да мы вообще ни при чем. Все ты.
Бухтел и стращал нас Васька все время, пока мы занимались устранением всех свидетельств произошедшей бойни. Даже с фонариками поползали и траву