в Уллу. В ее хрупкое тело, длинные пальцы, прямую спину, узкие скулы. В ней не было никаких знаков божественного, ничего удивительного.
– Каким даром тебя наградили боги? – наконец спросил конунг.
Улла поняла: Скалль готов поверить её словам. Уже два года она молчала, не заговаривая с людьми о Рагнарёке, не отвечая на вопросы, не обсуждая слухи и холодные зимы. Умирать ей совсем не хотелось.
Теперь, почувствовав интерес конунга, она осознала, что это и есть тот долгожданный шанс, возможность, что ей наконец поверят. Вёльва, не выдержав, сделала быстрый шаг в сторону Скалля и схватила его за руку. Она смотрела в его глаза так, будто уже пробралась в его душу, изучив все потаённые места… Скалль не отшатнулся, а ждал, когда она начнет говорить.
Улла глубоко вздохнула. В нос ударил резкий запах можжевельника. Сначала девушка подумала, что это запах сафти – пива из можжевеловых ягод, ячменя и ржи, которое подавали на свадьбе, – но после ощутила кислый аромат, словно от какой-то горькой травы. Улла сощурилась, подозревая, что конунг носит на себе обереги от злых духов. В таких обычно сочетали можжевельник со множеством других трав – все они были хорошо знакомы вёльве. Она на мгновение опустила глаза на шею Скалля, ища на ней веревку с оберегом, но заметила только бледный шрам, тянущийся от уха вниз, под одежду. Скалль выжидающе смотрел на нее.
Наконец Улла снова подняла на конунга глаза и зашептала:
– Я проснулась в темную холодную ночь от страшного воя, раздавшегося в моих ушах. Сначала я думала, что мне лишь снится этот пёс, но потом я услышала его вой с новой силой. Он надрывался, оплакивая сразу все несчастья девяти миров. – Улла увидела, что глаза Скалля широко распахнулись, будто он хорошо понимал, о чем она говорила. Будто уже все понял. – Я вышла за дверь, ища глазами пса, но на промерзших улицах никого не было. А я слышала его так громко, будто он стоял за моей спиной. – Улла придвинулась еще ближе, рассказывая конунгу страшную тайну. Она так боялась, что он ей не поверит. Пальцы девушки с силой сжали его ладонь, не позволяя ему думать ни о чем, кроме ее голоса. – И тогда в предрассветной темноте с неба начал падать снег. Под этот вой снег нескончаемо летел, его было столько, что вскоре весна отступила на моих глазах. А ведь только занялись первые побеги и оттаяли дороги… Но тем утром снег покрыл все. Тогда я осознала, что он не прекратится.
– И весна не наступит? – прошептал Скалль тихо-тихо, наклонившись вперед.
Теперь у них была одна тайна на двоих, поняла Улла. Она разомкнула губы, но не смогла произнести больше ни слова. С них тихо сорвался выдох облегчения, и вёльва прикрыла глаза.
– Тем утром погиб Бальдр[3], а несчастный пёс Гарм, который охраняет царство мертвых, взвыл у ворот Хель, встречая его. Боги решились на страшную войну, которую не пережить даже им! – Улла покачала головой и вздохнула. Она прижала тыльную сторону ладони Скалля к своей груди и продолжила. – Страж богов протрубил в свой рог, призывая всех великих воинов в