Предисловие
По песчаной косе к берегу Кораллового моря не спеша шел мужчина. Путник был немолод, однако его черная как смоль борода была лишена седины, а правая рука крепко и уверенно сжимала позолоченные двузубые вилы, на которые он то и дело опирался.
Несмотря на зависшее в зените палящее солнце, мужчина был закутан в белый гимáтий[1] и, казалось, совсем не испытывал дискомфорта. Его путь лежал вглубь берега, к стоящей в тени пальм старой бамбуковой хижине. Дойдя до цели, он, не дожидаясь приглашения хозяина жилища, бесцеремонно распахнул дверь и вошел внутрь.
В углу, на протертой до дыр циновке, лежал человек. Он являл собой удручающее зрелище. Голова несчастного полностью превратилась в одно сплошное кровавое месиво. Худое, смуглое тело периодически вздрагивало в конвульсиях. Не надо было быть великим лекарем, чтобы заключить, что бедняга вот-вот испустит дух.
Вошедший усмехнулся:
– Какое жалкое зрелище.
Оценив повреждения, он наклонил позолоченное оружие к умирающему и двумя зубьями прикоснулся к его груди. Тут же с изуродованным телом стали происходить странные метаморфóзы[2]. Оно поднялось на несколько сантиметров от земли и сплошь покрылось неизвестно откуда взявшейся непроницаемой черной дымкой. Рана на голове перестала сочиться сукровицей, затянулась коркой запекшейся крови, которая спустя мгновение потрескалась и осыпалась на землю, обнажив изрезанное шрамами лицо. Мóрок[3] рассеялся, и тело вновь вернулось на свое место.
Удовлетворенный своей работой, мужчина кивнул:
– Так-то лучше.
Умирающий с трудом повернул к нему голову, но увидеть вошедшего ему было не суждено. Вместо глаз у него зияли черные впадины. Из горла вырвалось сипение:
– Ко а?[4]
Гость с удивлением поднял брови:
– Странный вопрос для того, кого некогда считали сильнейшим темным колдуном.
– Гáдес, – прохрипел умирающий.
Вошедший кивнул, хотя собеседник и не мог этого видеть.
– Можно и так меня называть, хотя я лично предпочитаю другое имя.
– А танус шот ам?[5]
Мужчина искренне рассмеялся во весь голос.
– Зачем мне для этого приходить?! Я бы мог просто немного подождать! К тому же… – Странный гость брезгливо осмотрел убранство старой хижины. – У тебя все равно нет денег на паромщика[6].
– Нон а тэ ам?[7]
Лицо незнакомца стало серьезным. Он на несколько секунд задумался, расчесывая пятерней густую черную бороду, и наконец ответил.
– Для тебя есть работа.
Раненый искривил губы в злобной усмешке:
– Анару неа рабос[8].
Тот, кого колдун назвал Гадесом, побагровел от злости:
– Как ты смеешь со мной так говорить, жалкий смертный!
Ветхие стены затряслись от громоподобного голоса.
– Или ты забыл, кто тебя вынул из тела акулы?! Кому ты обязан своими тайными знаниями?! Кто вел тебя к величию?! И кого ты предал, уступив обычным земным детям?!
– Они не обычные, – прошептал умирающий. – Они потомки Древних. Одна это знает, второй еще нет.
– Это все отговорки! Знаешь, что бывает с теми, кто мне отказывает?!
Умирающий отвернул голову к стене.
– Ам о тока[9].
Мужчина взял себя в руки и уже равнодушно проговорил:
– Что ж, ладно. Это твой выбор. Раз тебе не интересна цена, которую я готов заплатить за твои услуги. До скорой встречи.
Гадес закинул край гиматия на левую руку и направился к выходу.
Услышав последние слова пришедшего, Анару повернулся на бок и, превозмогая боль, приподнялся на локте.
– Делантра[10].
Мужчина остановился и еле заметно улыбнулся уголком рта. Это был беспроигрышный вариант. Отдавая свою душу тьме при обучении, любой колдун понимает, что ждет его в послесмертии, и пугать этим его бесполезно, поэтому каждый присягнувший стремится по возможности отсрочить свою смерть, а в идеале – избежать ее. И гость это очень хорошо знал. Он развернулся к умирающему, внимательно посмотрел в его пустые глазницы и тихо проговорил:
– Бессмертие.
Ответ последовал незамедлительно:
– Ам таш[11].
– Вот и отлично. – Голос мужчины вновь обрел повелительные ноты. – Нужно найти и собрать для меня… одну вещь. Сущая безделица. Это артефакт, некогда разделенный