отвернулась, и подтолкнула его к выходу.
– Чудит женщина, – подумал он тогда. – Пора, меня ждет племя. Им нужна моя помощь. Вернусь, поцелую.
Неправильный ответ.
– Лучше б я остался, – пробормотал он. – Потому что нужен только ей. Я сделал ошибочный выбор и отмороженной бородой не отделаюсь.
Большеголовый уже рядом.
Желтые глаза нашли обидчика, и тяжелые лапы несли расплату.
Недалеко, на ветку дерева сел черный ворон, громко каркнул предупреждая.
– Дух Смерти говорит с тобой. Всегда знаешь заранее. Ну что же… Через миг Большеголовый отправит меня на встречу с великим Духом Вселенной. И не наступит следующий рассвет, и никогда больше мы с Эми не станцуем возле Священного Огня, – он тяжело выдохнул. – Еще миг, один лишь только миг… Копье, – блеснула слабая надежда, – если попаду в глаз, то…
Он торопливо перехватил оружие в правую руку, судорожно сжал, гортанно, в последний раз закричал, и изо всех сил метнул его в рыжий глаз.
Его дикий крик слился с трубным ревом.
– Да-а-аа!!!
Страшный удар.
Вспышка.
Невыносимая боль.
Тьма.
***
Яркие лучи прожекторов вырвали его из прошлого.
Серость.
Муть.
Редкие светлые блики.
Туман.
Воздух перед ним дрожал и стены расплывались.
Шум. Музыка.
Издалека донесся женский смех.
Он вздрогнул, и очнулся.
Совсем разбит.
Отдышался.
Мелькали силуэты и в глазах двоились лица.
Неожиданно повзрослевший парень стоял в центре мраморного зала. Перед старинными, настенными часами. Стрелки стояли на 4-04.
– 4-04? Поломался день, – его пошатывало, он долго вспоминал кто он, и тряс головой как жеребец, сбрасывая наваждение.
Взял паузу, пришел в себя и вспомнил главное.
– Меня зовут Алекс. Я в шоппинг-центре… Секунду, сейчас и число вспомню, и день недели, и цель визита. Святая Тереза, ну почему, даже когда я тороплюсь, то всегда опаздываю?
Он рванул вперед, по инерции пролетел несколько метров, но резкая боль в колене остановила его перед лестницей на второй этаж.
– Что значит, не поднимусь? Откуда выросли эти свинцовые ноги и дикая одышка? – он с удивлением проверил сустав. – Норм все, чего разнылся?
Он пытался понять, что изменилось с момента его входа в холл, и почему он чувствует себя так, будто по нему катались на тракторе. В голове кипела каша из сумбурных мыслей, неясных образов и диких картинок. Видимо, пересмотрел Дискавери.
Пока он размышлял, глаза его скользили по картине на боковой стене, на которой Чингачгук с большой грудью и любителями чужих скальпов пытались справиться с бушующими волнами. Их пирога врезалась в туман, недолго с ним боролась, туман победил и пирога пошла ко дну, отчаянно взывая экипаж отправиться вместе с ней.
Мысли, как беженцы, кинулись в стороны, и теперь он озадачился тем, что могло