отказать. И никто не сможет. Потому что никто не посмеет меня осудить. А знаешь почему?
– Почему? – переспросил Йоханесс, случайно зацепив взглядом линию декольте Эрики. Щеки за считанную секунду стали цвета платья Ричардсон.
Он чувствовал себя одураченным и глупым. Жалел женщину, которая в этой жалости никогда не нуждалась. Казалось бы, только что узнал, что на самом деле глава мафии – это действительно Эрика, что Кристиана она считает не более, чем жалким пушечным мясом, но не испытывал и грамма отвращения. Сколько он размышлял о том, что гангстеры – это мерзость, это грязь, убийства и кровожадность? Но, о Боги, Ричардсон! Как часто вы встречаете женщин, которые способны в тонких маленьких руках удержать управление целой мафией?
Йенс не мог поверить, что люди в Детройте боятся действительно именно Эрику – эту обворожительную и жестокую женщину, которая не боится пользоваться своей красотой. Она определённо знает, что приковывает взгляды мужчин, и наслаждается этим, заманивает, чтобы потом растерзать, поглотить целиком, высосать всю кровь.
Это пугало. Да, это до безумия пугало! Йоханесс не был бесстрашным или излишне храбрым, он никогда не был рыцарем или героем, и гангстеры, как и прочих нормальных людей, пугали Ольсена. Страх действительно закипал в жилах, сердце в груди стучало с бешеной скоростью. Сколько смертей было совершено этими маленькими прелестными руками? Сколько пыток видели эти очаровательные бирюзовые глаза? Сколько раз пухлые алые губы отдавали смертельные приказы?
Йоханесс прекрасно осознавал, что ошибался. Во всем и везде. Эрика не была жертвой, она истребляла с холодным сердцем и разумом, прорывала ногтями путь к власти, пожирала всех, кто осмеливался ей помешать. Ричардсон была главой мафии. Это невозможно, странно и необъяснимо, но это факт.
Эрика придвинулась ещё ближе, коснулась губами мочки его уха и тихо-тихо прошептала:
– Потому что я есть судья и палач. И никто в этом мире мне не указ. И ты, Йоханесс Ольсен, отныне в моих руках.
После Эрика тут же отдалилась, издав очередную усмешку. Мужчина почти что ощутил разочарование, вызванное прервавшимся контактом, но тут же мысленно отругал себя. Почему он под её взглядом плавится, словно мальчишка? Она только что буквально прямым контекстом сказала, что собирается уничтожить Йоханесса, а он и рад умереть в этих красивых руках. Ольсен с ужасом посмотрел на Эрику: что с ним вообще происходит? Мозг превращается в жидкую кашу, тело охватывает сладкой дрожью. Идиот… идиот!
В глазах Эрики только веселье и надменность. Ей нравится мучить и издеваться, и от лицезрения покрасневших щёк Йоханесса женщина получает искреннее удовольствие. Да, у Ольсена всегда получилось плохо скрывать свои эмоции! Он как открытая книга, читай – не хочу. Все мысли, все чувства – всё вывернуто наизнанку и открыто чужим пытливым глазам.
Глава мафии, собирающаяся растерзать Ольсена за неуплату долга. Его должны волновать другие вопросы: каким образом