деловой поступью пошли в центр. Люди, в основном женщины, не обращали на них внимания, разве что провожали взглядом незнакомцев в капюшонах. Дети тоже носились со своими играми.
Магазин был пуст, и продавщица взглянула на них из-за прилавка. Она узнала их сразу. Дети подошли к ней и сняли капюшоны.
– Здравствуйте! Никого нет. Пока никого. Все тихо.
Она смотрела на них пристально, грустно и молча.
– Кто мы? – спросил Мигель.
– Как вы выросли! – медленно произнесла она.
– Кто мы? – повторил мальчик.
Женщина опустила взгляд, потом снова взглянула на них и грустно улыбнулась. Глаза ее как бы блеснули. Но ничего не сказала.
Марисол, растягивая фразу, произнесла:
– Как вас зовут, милая женщина?
– Меня зовут Валентина, милые дети. А вас как зовут?
Она была среднего роста с густыми русыми волосами. Ей было лет шестьдесят. Круглое лицо со светлыми глазами. Серыми, под платье. У нее были тонкие запястья и тонкие пальцы. Только платье еще отдавало в синеву. Как, наверное, и глаза. Сама она, видимо, была очень привлекательна в молодости. Но и теперь она была не менее обаятельна. Чем-то мягким и внимательным во всем своем облике.
– Марисол и Мигель, – представился мальчик.
– Да. Два М.
– Что за легенда, расскажите нам, пожалуйста.
Она задумалась.
– Но ведь как-то вы здесь живете?
– Да. «У нас все в порядке, – сказал Мигель, – Вам не стоит беспокоиться». Думаю и наш визит к вам останется незамеченным. Простите, если мы вам мешаем или угрожаем. Но нам нужна ваша помощь.
– Это честь для меня. «Здесь любой будет помогать вам любой ценой», – сказала продавщица.
– Что это за легенда! – вспыхнула вдруг глазами Марисол.
– Легенда довольно простая. Когда нищий украл камень, и черный король вошел в страну, после всех горестных битв и катастроф, все рухнуло. Даже надежда. Люди потеряли не только суверенитет и волю. Они потеряли Своих Мужчин, так мужественно сражавшихся в этой жуткой бойне. Пропали все, кого они особенно любили. Кто заслужил уважение своей доблестью и делами. Исчезли король с королевой, принцесса, да и принц пропал, пропали военачальники, пропала радость, пропала та живая нить, которая делала жизнь в стране той удивительной тайной, ради которой хотелось жить и бороться. Все, кто высказывал крамольные мысли пропадали в застенках. Многих пытали, пытаясь дознаться, где пропавшие воины, где принц с принцессой, где казна. Но этого никто не знает. А даже, если б и знали, не сказали бы. Мы были добрые. Но простить смерть наших близких не так просто.
При слове казна по спине детей прошел озноб.
– Дело не только в этом, – продолжала Валентина, – Мы жили своей полной забот жизни. Но тут мы смогли увидеть воочию, чем отличается свободная страна от закабаленной. Хотя на пропитание в общем хватает. И с этим никто не может смириться. Но выхода не было. И когда последние огни битвы затухли, и проигрыш навалился, как стопудовая неподъемная