Оборотнем, чтобы тебе было понятнее, а разорвал его ты. Ойуун – это шаман. Самое странное в этой истории то, что все они ищут тебя.
– Вы шутите? – вспылил Соколов, – Я того типа даже и не видел ни разу.
– Ильич, тут такое дело, пока они демонстрировали ему свои способности, мне удалось на мгновение пробиться к его сущности, – сказал Ефремов и все повернулись к нему.
– Рассказывай, – быстро сказал Кириллов.
– Сущность, несколько раз пыталась подчинить его себе Соколова, но ему, каким-то образом, удавалось удержать её от некоторых поступков. Именно поэтому Елисеева осталась жива, – начал говорить Герман, – В больницу сущность отправилась, чтобы проверить, имеется ли заражение и в случае вероятности обращения уничтожить её. Но и там Максиму удалось подчинить её себе, он заставил сущность применить свои знания и искать варианты помощи.
– И, по счастливой случайности там оказался Паша, – проговорил Костя.
– Да, – кивнул Герман. – Если Максиму удастся окончательно подчинить эту сущность себе, а это, скорее всего, и произойдёт, то и провалы в памяти прекратят…
– Тихо! – вдруг крикнул Макс и весь напрягся, глаза его покраснели, а зрачок вытянулся в узкую вертикальную полоску. Он повернулся к окну, скрытому за жалюзи, и прислушался. Его уши слегка шевелились, пальцы начали вытягиваться, а из них начали появляться длинные острые когти.
– Что там? – спросил Вадим шёпотом.
– Тихо! – процедил Максим, сквозь зубы, и сделал пару шагов в направлении окна.
С улицы доносился слегка скрежещущий звук, словно какая-то птица пытается удержаться на отливе перед окном. Никто не обратил на эти звуки внимания, так как уже привыкли, что голуби часто сидят за окном.
Соколов подкрался вплотную к окну и замер, закрыв глаза. Одну руку он поднял до уровня груди и вытянул пальцы в сторону окна. Глубоко дыша, он продолжал стоять в этой позе, и вдруг резко выбросил руку вперёд. Раздался звон бьющегося стекла и громкое карканье, сопровождаемое ударами крыльев.
Максим втянул руку, в которой он держал за лапы крупного ворона, который яростно бил крыльями, а во все стороны летели чёрные перья. Своим клювом он пытался дотянуться до руки Соколова, но все его попытки оборачивались крахом.
Максим схватил его за одно из крыльев и вывернул его. Комнату наполнил хруст костей, а ворон издал потусторонний рёв.
– Знакомьтесь, господа, – произнёс Макс, – Это тот тип, к которому меня гнали загонщики. Как вы его там называли – ойуун?
– Гера, ты то почему опять ничего не заметил? – серьёзным тоном спросил Кириллов.
– Вадим, я тоже ничего не почувствовала, – ошарашенно прошептала Ундина, в защиту Ефремова. – А ты уверен, что это он, а не обычная птица? – добавила она, повернувшись к Соколову.
– Уверен, вороны же не способны так выть, – произнёс Максим, продолжая выкручивать крыло, и улыбаясь, обнажив клыки. – Просто надо заставить его обратиться обратно, и вытащить из него информацию.
Макс