шишига, так плати. Могу дать волосок свой.
– Давай!
В тот же миг молодица увидела перед глазами лес, овраг, старый дуб. Земля под дубом стала прозрачной, виден в ней был печной горшок, светящийся изнутри. Чего только не было в горшке – и серебро, и золото, и каменья самоцветные…
– На какой зарок клад положен? – деловито осведомилась молодица. – А не то буду его брать, а он глубоко в землю уйдет.
– Разбираешься! – оценила шишига. – Зарок – сплясать под дубом. Да чтоб одна нога босая была, а вторая – обутая. Тогда клад в руки дастся… Давай волос! – Шишига потянулась к голове гостьи лягушачьими лапами.
Та отпрянула:
– Сама вырву!
Расплела косу, протянула шишиге волосок.
Та глянула с подозрением:
– Косы у тебя русые, а волос седой!
– Я как тебя, шишига, увидала, так от страха седина в волосах пробилась.
Довольная шишига пошлепала прочь. У двери обернулась:
– Думаешь, умна ты? Ан не умна! Сама мне имя свое дала, отца своего назвала, волос свой подарила! Через волос да через имя власть я над тобой возьму, Гордея Вышатична. Не будет тебе ни сна, ни покоя, пока не придешь ко мне в глубокий пруд, в топкую тину, в тростниковый дворец. И станешь ты там мне верной рабой. Еще не ляжет первый снег, как заплачут твои родные, искать тебя начнут, да ты не откликнешься…
Незвана вскрикнула, закрыла лицо руками, плечи ее затряслись.
– То-то же! – сказала шишига и прошла сквозь запертую дверь.
Женщина отняла от лица руки – она беззвучно смеялась.
Запели петухи. Что-то прошумело в тростниках, хлюпнуло в тине – и стихло…
Утром девчонка Дарёнка отворила дверь амбара, обрадовалась, что гостья жива, и посоветовала уходить, пока Гордея ее не заставила ночлег отрабатывать.
Уходя, путница обернулась на мельницу и вспомнила слова шишиги.
– Еще не ляжет первый снег, – нараспев сказала она, – как придешь ты, Гордея Вышатична, в глубокий пруд, в топкую тину, в тростниковый дворец. И станешь ты там шишиге верной рабой. Но не станут плакать по тебе твои родичи. Радоваться будут. Пожила ты на белом свете – и довольно… А имя ты мне дала неплохое – Незвана! Оно мне удачу принесло. Оставлю его пока себе, а там погляжу!
Пока Незвана брела извилистой лесной тропой, она глядела больше не по сторонам, а вниз, чтоб хитрая ель не подставила ей под ноги корень. Но чуткий слух улавливал легкий хруст сучьев позади. Кто-то шел следом за женщиной, не догоняя и не отставая.
Только выйдя на проезжую дорогу, узкую, с накатанной тележной колеей, Незвана увидела, кто же плетется позади.
Женщина остановилась, поджидая, когда с нею поравняется худенькая девчушка со старой сумой на плече, в истрепанной по подолу юбке поверх длинной рубахи и в ветхом темном платке.
– Ну и куда ж тебя ноги несут, Дарёнушка?
Девочка степенно отвесила ей поясной поклон:
– Дозволь с тобой идти, тетенька Незвана!
– Со мной? – удивилась путница. – И куда ж ты хочешь дойти?
Не отвечая на вопрос, девчонка затараторила:
– Я