скоро ты с ним познакомишься. Дай только телу восстановиться, а потом расскажешь, как угодила в капкан.
– Почему вы мне помогаете? Ксанфа всегда говорит, что лучше умереть, чем попасть в плен к мужчине. Они истязают, бьют и обращаются с женщинами так, как будто мы какая-то вещь. Я никогда не слышала, чтобы такие, как ты, помогали.
– Правда? Не знал, что я такой. За триста сорок семь лет никогда женщин не бил. – Он вдруг призадумался. – А кто такая ксанфа? И почему она так говорит про всех мужчин? – Он говорил спокойно, полагая, что девушка не вспомнит об этом разговоре, особенно о его настоящем возрасте. Ему еще не доводилось слышать таких чудных историй, поэтому он с интересом внимал словам о каких-то ксанфах.
– Ксанфа – это Арда. Мы все ей подчиняемся, а она оберегает нас, – ответила Сатирра, даже не обратив внимание на его возраста.
Он сдвинул брови от удивления.
– Как королева?
– Я не знаю, кто это, – растерянно отозвалась она.
– Значит, поговорим об этом, когда поправишься. Видимо, ты совсем ничего не знаешь о людях, а может, ударилась головой и все забыла. Нас всех удивило место, где наш вождь нашел тебя. Слишком далеко от ближайшей деревни. Ты еще была весьма странно одета, да и вооружена, как воин. Мы нашли при тебе два меча, кинжал и мешки с вещами. Но по́лно об этом, я должен промыть твою рану. Она не смертельна, но заниматься ею все равно нужно. Ночью у тебя был сильный жар, но мы умеем бороться с ним.
– Разве не ты меня спас?
– Нет. Я тебя просто выхаживаю.
Сатирра чувствовала слабость и не понимала половины слов, что мужчина говорил. Когда его нежные ладони коснулись ее живота, тело покрыли мурашки. Она задергалась, словно сгоняющая надоедливую муху лошадь. А все из-за непривычных ощущений, которые дарили чужие прохладные руки на ее теле, разгоряченном от лихорадки.
– Все в порядке? Тебе больно? Не бойся.
Обхватив ее голову ладонями, мужчина нагнулся, и Сатирра почувствовала теплое дыхание на лице. Сознание вдруг начало утекать. Он находился так близко, что она смогла разглядеть цвет его зеленых глаз и ярко-рыжие волосы, но лицо так и осталось размытым пятном.
– Не трогай меня, запрещено ведь. Я должна сама себе помочь. – Сатирра испугалась, снова подумав о наказании, которое обязательно последует, если в ксанфате узнают, что к ней прикасался мужчина.
– Я не причиню тебе вреда. Не бойся, я лишь хочу помочь. Мы всегда помогаем раненым и умирающим. – Он был настолько добр, что ей хотелось поверить ему. – А теперь, пока я промываю рану, расскажи о себе. Как тебя зовут? Как ты попала под власть ксанфы? – Ему хотелось побольше узнать о необычной девушке и тем самым отвлечь ее от болезненных ощущений.
– Меня зовут Сатирра. Имя дали амазонки. Я не знаю, как попала в ксанфат. За день до того, как покинуть племя, я выяснила, что мне всю жизнь врали. Они говорили, что наша ксанфа любит меня, что она вырвала меня из пасти медведя. Но одна женщина, которая лечила меня, рассказала, что все было совсем