человечества с помощью технологий генокоррекции. Всепланетная генетическая трансформация, которая полностью изменила человечество и человека, не нашла поддержки у племён, исповедовавших культ Пути к Ангойяне. По мнению основных идеологов Пути – заполярских шаманов, человек должен трансформировать себя только самостоятельно, разве что, прибегая к помощи Учителей. В Срединном За-Полярье до сих пор считается, что любой умственно и физически полноценный индивид (Ангойя) в состоянии осуществить персональный генезис своего тела и сознания для движения к идеальной плоти Ангойяны. Если человеческое существо было не способно это сделать даже с помощью Учителей, оно считалось более животным, нежели чем человеком. Соответственно, жить такой Полулюдь (Хара-Ангойя) должно в своём выборе, то есть во тьме и невежестве. Делать его принудительно красивее, умнее, сильнее и так далее, запрещалось под страхом изгнания из Северной благодати.
Так как подавляющее большинство жителей вне Срединного За-Полярья относилась самими заполярцами к Получеловеческим сущностям, Генетическая революция была воспринята как начало Тёмных веков, когда Нежить, Нелюдь и Полулюдь, отвращённые от истинного понимания Пути к идеальному Телу Вселенной, разрушат мир человека, ввергнув его в безумие животной повседневности. Когда в Среднеполярье появились первые сторонники Всепланетной генетической трансформации, местные жители старались их не замечать и реагировали на их действия только в крайних случаях.
В «Дневниках»[6] Инойк описывает диалог Учителя Хангу Ургана и одного из комиссаров революции:
– Неужели вы не понимаете, как изменится ваша жизнь после Всеобщей трансформации, – революционер с какой-то собачьей фамилией, не то Шариков, не то Собакевич, даже подпрыгивал от нетерпения.
– Нет, – «простодушно» ответил Хангу.
– Но как же, вот, например, вы перестанете бояться холода!
– Мы его и так не боимся, – всё также «простодушно» ответил Учитель.
– Вы сможете стать умнее, генотрансформация изменит структуру мозга вашего народа, – Псиглавцев, такая у него была фамилия, уже нервничал, подергивая старинный Ма-Узер[7].
– Ум приходит от внутреннего усилия, внутреннее усилие приходит от осознания себя, а осознания себя приходит от сопричастности человека и мира, – как очевидную истину проговорил старый Урган, разворачиваясь от навязчивого обладателя собачьего знака.
– Постой, тупой старик!
– Я не старик, я – Учитель.
Я не успел ничего сказать, а тем более сделать, когда комиссар вздёрнул Ма-Узер и, тут же всхлипнул, захрипел, некрасиво завалившись навзничь. Из его рта, пузырясь, выливалась кровь, а Хангу Урган, не поворачиваясь ко мне, грустно сказал: «Пойдём. Он сам себя убил».
V
Крыла забытые достань. Необходимо
В порядок их привесть и закрепить к душе,
И сполохом взлететь, и проноситься мимо
Нелепых полужизней, состаренных уже.
Как