чушь, но не от боли, которая ничуть не уменьшалась, а от близости любимого человека, который, возможно, даже не подозревал о моих чувствах. И тогда я цеплялась за Предсуществование, как за последнюю соломинку, чтобы не сойти с ума от осознания безысходности и тщётности своих чувств.
– А знаешь… В этом что-то есть! – сказал он весело и заглянул мне в глаза.
Я оживилась.
– Вы, правда, так думаете?
– Ну да. Проблема начала была всегда. Конечно, скорее всего, она лежит за пределами привычной логики. Можно придумать Создателя, можно придумать сингулярность или ещё что-нибудь, но, сколько бы мы не отматывали причины назад, находя для каждой новой предыдущую, неизбежно наше познание упрётся во что-то, что выйдет за пределы всех законов Вселенной и даже того, что могло бы быть на её месте, сложись всё иначе.
– И что бы тогда было? Вместо неё.
Саяши пожал плечами, обводя взглядом белые скалы вдали.
– Мне трудно это представить. Тебе, наверное, легче, ведь ты пишешь художественные книги. Раз ты смогла вообразить себе Предсуществование, то и это сможешь вполне…
– Но я не могу ничего доказать. Научно… А вы бы смогли, Саяши… – Выпалила я на свой страх и риск.
Мы уже приближались к лагерю. Увидев нас, патрульные выехали нам навстречу на машине. Принц опустил меня на ноги.
– Найти доказательство твоей теории? – недоверчиво переспросил он.
– Найти Предсуществование…
Наш разговор оборвался, потому как к нам приблизились патрульные с врачом. Меня усадили в машину и начали осматривать ногу, а Принц… Принц улыбнулся мне напоследок, пожелал скорейшего выздоровления и отправился в лагерь по своим делам. Его кто-то отвлёк, и он с головой окунулся в хлопоты, а я ещё долго смотрела ему вслед сквозь тёмно-синие стёкла внедорожника, не веря, что наш разговор произошёл наяву.
***
После того случая мы с Принцем не пересекались несколько дней. Я делала заметки и общалась с другими учёными. Они оказались щедры и завалили меня научными данными, в которых я не понимала практически ничего.
Полноценно пообщаться с Саяши мне удалось, только когда небольшой отряд учёных во главе с ним отправился в Лес Камней у подножия западных скал.
Принц пригласил меня сесть рядом с ним, и всю дорогу мы проболтали. Саяши оставался доброжелателен, и я не могла понять, то ли он просто вежлив, то ли, действительно, испытывает ко мне интерес. Да и к чему было это знать? Я, ведь, решила не надеяться.
Лес Камней не был лесом в традиционном смысле. Это интересное образование занимало почти четверть Долины, и упиралось в неприступные скалы, которые мешали ему распространяться за её пределами. О том, как образовался «лес», учёные имели весьма смутные представления, но для того они и прибыли на Севе́ру – чтоб раскрыть все её тайны.
Когда мы приблизились к Лесу, моему взгляду предстали окаменевшие исполины-деревья, неподвижно застывшие в студёном воздухе. Откуда-то