палатке. Сначала поиграли в карты, вскипятили на газовой горелке чайник и попили чая, потом Петрович пошёл в свою машину дежурить, а Веня отправился в свою палатку, пожелав всем нескучной ночи. Колян всё не мог никак успокоиться, и вспоминал разные загадочные случаи. Веня, которому надоело слушать его, из своей палатки издал звук грозной иерихонской трубы, вызвав на секунду замешательство в соседней палатке, а потом, выведенный на чистую воду, чистосердечно раскаялся, и в лагере стало тихо. А дождь всё барабанил и барабанил по палаткам, по машинам, по листьям и по воде, и потихоньку всех сморил сон, даже Петровича.
Глава 2.
Петрович вздрогнул от какого-то резкого звука, и проснулся. Больная рука ныла, а спина затекла. Караульщик чёртов! Не заметил даже, как уснул. Он пошевелился, немного размял суставы и размотал повязку, которая впилась в кожу. Рука, пока он спал, опухла ещё больше. Пальцы стали синюшными и он пошевелил ими, чтобы восстановить кровоснабжение. Он протёр рукавом запотевшее стекло и увидел, что лодки Луценко ещё нет. Дождь не прекратился, кругом темно, в палатке у ребят уже не горит свет, угомонились. Он открыл дверь и выпрыгнул из машины. Выпрыгнул и сразу присел, боль в руке отдалась от головы до самых пят. Он потянулся к аптечке и достал ещё одну таблетку, проглотил её, запив водой из канистры. Похлопал себя по карманам, нашёл телефон, чтобы посмотреть время, но экран был чёрным, и ни на какие его действия не реагировал. Придётся зарядить от аккумулятора. Он снова сел в машину, и повернул ключ в замке зажигания. Это ещё что? Он ещё раз повернул, потом ещё несколько раз. Чёртова машина! Разве бы его старенький Фольксваген так себя повёл? Эх! Ладно, придётся заряжать ещё и аккумулятор. Он достал из багажника клеёнчатую накидку, набросил её и прошёл до берега. Он долго вглядывался в ту сторону, куда уплыл Луценко. Через всю реку тянулась сверкающая лунная дорожка. Лодки нигде не было видно. Он свистнул и прислушался. Никто не свистел ему в ответ. Он ещё пару раз свистнул. Уснул он там, что ли?
Петрович ещё потоптался на берегу и решил разбудить Толика, который должен был дежурить вторым. И тут он заметил странную вещь, на которую сразу не обратил внимания. Дождь шёл, а поверхность реки была абсолютно спокойная, не потревоженная, как зеркало, будто капли до неё не долетали. Он протёр глаза, потом снова вгляделся в реку. Нет, на реке была только лёгкая рябь от её течения. Он зашёл в воду, протянул руку над водой, и капли забарабанили по ней, соскальзывая с гладкого рукава плаща и падая вниз. Но куда они падали? На короткое мгновение ему показалось, что капли поднимаются вверх, чтобы снова вернуться в дождевое облако. Он потряс головой. Наваждение какое-то! Он же не спит! Он снова посмотрел на реку. Нет, ему не показалось, капли не долетали до воды.
«Началось!» – подумал он, резко повернулся и пошёл к палаткам. Он распахнул палатку, где спали Толик с Коляном, и несколько раз подёргал Толика за ногу. Тот спросонья что-то забормотал, но потом поднял голову и сонно спросил:
– Ты