от растаявшего снега, рукава белого лонгслива обтягивают бицепсы, точно так же, как идеально сидящие серые спортивные штаны обтягивают мышцы его бедер и… то, что между ними.
Господи, ты же не можешь серьезно думать о том, чтобы трахнуться с ним сейчас…
Я притворяюсь, будто все это время была сосредоточенна, и хмурюсь, насчитывая три телефона вместо двух. Но еще до того, как я успеваю спросить, Уэст поясняет:
– Один для тебя, один для Скар и… один для Рикки, – добавляет он со вздохом.
Между ними все то же напряжение, пусть даже Рикки находится за много миль отсюда. Но тот факт, что Уэст ненадолго отложил разногласия в сторону, говорит о многом.
У меня в голове мелькает мысль, что нужно бы упомянуть детектива Робби, но не успеваю я сказать об этом Уэсту, как передумываю. Да, кажется, что детектив заслуживает доверия, но что, если я ошибаюсь? Что, если обращение в полицию каким-то образом приведет к еще большим неприятностям? Скорее всего, Вин узнает, что я проболталась, и навредит Скарлетт. Так много неизвестных переменных в этом деле. Пока лучше не торопиться с предположениями.
Вместо этого беру телефон, который лежит ближе всего к краю кровати, и изучаю его, пытаясь придумать, как же объясню это Скар, вдобавок ко всему остальному дерьму, в котором она меня подозревает. Но, думаю, ее опасения – наименьшая из наших забот.
– Я бы сказала «спасибо», но по какой-то причине это кажется странным.
Уэст тихо смеется, обхватывая меня за талию и усаживая к себе на колени.
– Может, это странно, потому что нам приходится совершать странные поступки, например, покупать новые телефоны? Такая уж хреновая жизнь, – рассуждает он.
Я прижимаюсь к нему всем телом, когда он откидывается на матрас.
– Да. Так и есть, если в двух словах.
Уэст целует меня в макушку, затем я перевожу на него взгляд. Я не решаюсь вмешиваться в его дела с Вином и в то же время не хочу казаться безразличной.
– Ты хочешь знать, как все прошло, не так ли? – спрашивает Уэст, улыбаясь так широко, что я даже не понимаю, почему вообще беспокоилась об этом.
– Очень даже, – киваю я. – Но сначала скажи: все прошло лучше или хуже, чем ожидалось?
Он задумывается на мгновение.
– В общем-то так, как я и предполагал, – отвечает он. – Я пришел, он попытался скормить мне еще больше чуши о том, что у вас с ним что-то есть. Мне пришлось сдержаться, высказать примерно процентов десять из всего того дерьма, которое я хотел бросить в лицо этому лживому ублюдку, а потом я ушел.
Кое-каких деталей не хватает, но заострять на них внимание нет желания, не хочу заставлять Уэста переживать это заново. Важно то, что он не позволил Вину выбить почву у себя из-под ног, не попался на его удочку. Если бы это произошло хотя бы месяц назад, этот разговор мог бы пойти совсем по-другому. Это еще раз доказывает, что с тех пор Уэст очень вырос.
– Я боялась за тебя, но… Я рада, что ты это сделал, – признаюсь я. – Ты был прав. Ему нужно было понять, что ты не его сучка.
Моя фраза заставляет