мы возвращаемся к озеру. Хочется искупаться, да и воды нужно набрать.
– А топлива-то на такие круги хватит? – остро взглянула на меня сестрица.
– Ага, я все топливные элементы, что находились в машинах, прибрал. В кузове лежат. Правда и мародёрам оставил часть, так что есть, на чём им вернуться.
– Тогда ладно, прощаю… Ой, притормози, там зверёк скачет, я его подстрелю на ужин.
Я позволил сестрёнке выстрелить, потом подогнал машину прямо к тушканчику и, выбравшись, быстро его освежевал и убрал в кузов. Странно, что тот делал в сожжённой Саванне? Через пару минут, помыв руки, я вернулся в салон, и мы продолжили путь.
В принципе я не был особо расстроен тем, что мародёры отогнали нас от челнока с мумиями, так как был уверен, что ситуация с нейросетями разрешится. Да, я вспомнил, что означает то слово, что часто произносила Мила: «Герион». Это «Аврора» в переводе на русский. Именно «Авророй» я называл изувеченный корпус старого среднего транспорта, что был пришвартован к остову терминала. От него осталась практически груда металла, но рисунок на броне сохранился, там был морской корабль, броненосец, что явно шёл на угольном ходу. Вот я и окрестил эти обломки таким необычным названием. Так что нужно пошукать в них, наверняка я там найду ответы на все свои вопросы. Однако вслух я это произносить не собирался никогда: если нордцы за нами следят, а я не был уверен, что это не так, то не стоит давать им даже капли надежды перехватить меня. В принципе они и так нас могут перехватить, один выстрел с орбиты – и на месте нашего грузовичка останется лишь воронка. Это-то и пугало больше всего – то, что по моей вине нордцы стали всемогущи. Сволочи, и фабрику по производству нейросетей отобрали вместе с кораблём!
Стараясь не думать о нордцах и их возможном ударе с орбиты, а то настроение портилось, я управлял грузовиком, весело общаясь с сестричками и бабушкой. В кабине уже стало прохладно, поэтому, чтобы не тратить заряды батарей, мы все отключили комбезы и так и ехали в охлаждённом салоне. Лепота, вот чего нам в последнее время не хватало. Когда впереди показался чёрный ствол со сгоревшими ветками нашего дерева, я сбросил скорость и аккуратно притормозил у края обрыва. Внизу блестела гладь озера. Мы прибыли на место.
Заглушив все системы грузовика, только кондиционер едва слышно шуршал, охлаждая салон, я повернулся к своим родным и сказал:
– Ночуем тут, а завтра с утра отправляемся в обжитые земли. Бабуль, на тебе, как всегда, ужин, младшие веток от кустарника натаскают, а мы с Лидией организуем лагерь, поставим палатку и займёмся трофеями, там было три фляги с рабочими мембранами, нужно будет их помыть и наполнить. Фляги армейские, мы такими уже пользовались. Теперь есть чем очищать набранную воду.
– Помним, – за всех ответила Лидия. – Ура-а-а, трофеи!
Пока бабушка с помощью химической зажигалки разжигала костёр – зажигалку ей дали вместе с солью – и вешала котелок на сделанную мной треногу, мы с Лидией быстро организовали лагерь, поставив палатку, после чего расстелили прямо