автобусами и центром управления операции, но техники уже работают и скоро все починят. Так прошел еще час, люди с беспокойством задавали все больше и больше вопросов. На многих лицах появилась печать тревоги. Никто не понял сразу в чем дело, когда с разных сторон стали раздаваться приглушенные хлопки, это стрелял спецназ в пока еще невидимые цели для людей на площади. Раздался звон бьющегося стекла, и все увидели, как поляки в спешке покидают занятые боевые позиции, отбегая к своему автобусу и наспех выстроенным баррикадам. Все, кто был на площади, замерли, как и единый организм в ожидании развязки прислушиваясь и всматриваясь в ту сторону, куда велась стрельба. С юго-запада внезапно стал слышен нарастающий гул толпы, крики, стоны и топот сотен ног. Шум стал панически действовать на людей и те попятились за эвакуационные автобусы. И вот, в арке, ведущей на ту самую площадь, вскарабкиваясь на загораживающие вход авто и падая с него, появилось несколько десятков силуэтов. С виду это были люди, вот только что-то в них было не так, неопрятно одетые, бледные, рычащие будто стая внезапно взбунтовавшихся бездомных нищих. Большинство их этих странных людей были в изодранных лохмотьях, испачканных в какой-то слизи, напоминавшей запекшуюся кровь, а некоторые даже с укусами и оторванными конечностями. За этими ужасающими первыми десятками полезли еще и еще, переваливаясь через авто как волна через волнорез. Спецназ, не теряя ни минуты времени вместе с полицейскими стали действовать слаженно, образовав боевую фалангу в составе двух десятков бойцов. Впереди фаланги стояли пятеро копов со щитами, вооруженных глоками, по сторонам по два громовца с крупнокалиберными FN. Во второй линии стояли остальные бойцы с карабинами и командиры обоих подразделений. Несколько бойцов вскарабкались на автобус и оттуда ждали приказ об открытии огня. Атакующие больные, вливаясь на площадь, спешно бежали на толпу, в ужасе жмущуюся к автобусам, давя друг друга. Раздались приказы и выстрелы, первый ряд бегущих упал, но лишь несколько замертво, другие с ранениями, казалось бы, несовместимыми с жизнью продолжили свой бег. Бойцы перешли на хаотичную стрельбу, но когда расстояние сократилось, то были вынуждены перейти на рукопашную потеряв возможность вовремя перезаряжать оружие и прикрывать друг друга. Оттесняя щитами больных, в ход пошли полицейские дубинки и приклады, гражданские же решившие помочь, вооружились подручными средствами в виде стульев и брусчатки. Нападающие клином вошли в толпу, вытянув из шеренги несколько жертв. Камера, во время паники брошенная на камни, продолжала снимать происходящий ужас, запечатлевая в кадре как живьем поедают молодого, истекающего кровью полицейского, орущего от страха и адской боли, причиняемой ему укусами. Мертвецы рвали его одежду и плоть, в какой-то момент, они вырвали свето-шумовую гранату из разгрузочного жилета. Раздался взрыв, и вспышка ослепила
