действительно, чем это не инициация по-советски?
Точно так же, как описания мира в рассказе Битова двоится, распадается на обыденность и сказочность, двоится и отношение к представленному мироукладу. С одной стороны, в рассказа изображены люди, подпавшие под соблазн искажённого мира, в котором Дефицит стал идолом, деньги – средством для достижения чуда, а сложившиеся между людьми отношения растлевают всех, кто в них участвует. Даже и Тоня, невинный, простодушный и прекраснодушный ребёнок, уже вовлечена в «поклонение» Дефициту и стремится соблюдать установленные правила игры:
«Тоня, ничего не видя, шагнула с вытянутыми вперед руками и взялась за веревочку.
Женщина улыбалась.
– Бери, милая, бери…
Тоня протянула на ладошке красненький комок.
Радость исчезла с лица женщины. Какие-то тени прошмыгнули по ее опущенному лицу. Всё это в одну секунду. Она взяла Тонину тридцатку и, не поднимая глаз, тихо ускользнула за дверь».
У этой женщины была возможность подарить ребёнку чудо, выйти за рамки привычных отношений: «ты – мне, я – тебе», но у этой «сказки» другие правила, и Тоня, сама не понимая того, возвращает женщину в ту же игру, под власть идола Дефицита. И то чудо, то волшебство, которое в результате получает Тоня, выглядит жестокой насмешкой над самой идеей чудо и волшебства, оно само подобно воздушному шарику – красивое снаружи и пустое внутри.
Но если посмотреть на происходящее с другой стороны, нельзя не впечатлиться поразительной способностью людей силой своего воображения превращать даже самые странные и дикие формы общественной жизни в нечто таинственное, сакральное и сказочное. Тоня нашла чудо, нашла небесную красоту там, где, казалось бы, нет места ни чуду, ни красоте, ни небесам. Сказка приходит к тому, кто ждёт сказку, кто готов увидеть сказочность в скучных реалиях своей жизни, и Тоня всё-таки получает своё пусть и не очень-то чудесное, но всё же волшебство, потому что верит в чудо.
Вот так рассказ Битова постоянно поворачивается то одной стороной, то другой. Весь он построен двойственностях, мастерской игре на сочетании двух символических пластов: реального и сказочного, современного и архаичного, профанного и сакрального, пессимистичного и оптимистичного.
«В этом городе сонном балов не бывало…». «Колыбельная» Владимира Данихнова
В безымянном сонном городе где-то на юге России маньяк по кличке Молния с крайней жестокостью убивает детей. Местная милиция бросает все силы на поиски, но Молния раз за разом ускользает из сетей, и тогда на помощь из центра присылают опытного следователя Гордеева. Тот входит в суть дела, удивляя глубиной сыщицкого чутья, и чем дальше, тем больше погружается в равнодушную и безжизненную атмосферу города.
Исходя из этого краткого изложения, можно подумать, что роман Владимира Данихнова «Колыбельная»