в форме!
– Давай! – жадно откликнулся он, наливая.
Мы выпили.
– Ты либретто читал? – строго спросил Гималеев. Третья рюмка прошла у него лучше.
Погоди-ка, – я порылся в куче хлама возле входа и извлек несколько машинописных листков, – Вот мне Юра передал.
А… – он глянул пренебрежительно на листочки, – Старый вариант. Я уже нашел человечка, он все переписал. В ноты попадает.
Что ж ты… – начал было я, но он перебил:
Там, по сути, для тебя, как художника, ничего не меняется… Я, кстати, вообще хотел на английский перевести, да нет достойных переводчиков.
Переведешь еще, – вяло поддержал я, надеясь, что Джим не вспомнит, что я, собственно, и подрабатываю переводом, – На международную арену как выйдешь.
«Сейчас про „АББУ“ начнет», – предположил я.
Он и начал:
– Вот это ты в правильном направлении мыслишь. Кто бы знал эту «АББУ», если б они до сих пор пели на шведском?..
Хотя, в принципе, – признался я, – Кое-что, действительно, показалось мне корявым… Я не про «АББУ», про оперу.
Да там все было корявым… Но это фигня… Слушай, у тебя посуды нет посолиднее? Чего из этих наперстков пить?
Стаканов почему-то на даче не водилось, – только бокалы сомнительного хрусталя, зато вместительные. Дело пошло веселее.
3
Если коротенько, то сюжет оперы был незамысловат. Я уже упоминал, что знакомство мое с «Фаэтоном» ограничивалось детским мультиком. А там собственно миф растянулся минуты на две. Дескать, сын Бога Гелиоса попросил у отца прокатиться на колеснице, чуть не спалил Землю, и Бог Юпитер (или Зевс?) пустил по нему молнию прямой наводкой. Колесница и развалилась на куски, рухнув оземь. Сестры Фаэтона Гелиады его оплакивали, и на этом все. Ну, и длинное описание гипотезы о разлетевшейся на куски (астероиды) какой-то планеты между Марсом и Юпитером и что-то про полет на ракете к этому поясу астероидов. Это уже не по теме оперы, стало быть, да и не было никаких у Гималеева космонавтов. А зря!
Юра, видимо, не поленился, сходил в библиотеку, почитал «Мифы Древней Греции» (а, может, Древнего Рима) и сюжетик немного раздвинул. Там паренек сначала весело общался с сестрами-Гелиадами (одну из них играла Лена), с матерью – незаконной супружницей Гелиоса), потом бился с какими-то друзьями, не верившими в его неземное происхождение. Попутно развивается тема общения матери с незаконным мужем Сириусом, тьфу, или Гелиосом, еще что-то затейливое… Потом Фаэтон отправляется во дворец своего незаконного отца. По пути попадает в немногочисленные приключения, типа общения с Кентавром и одноглазым Полифемом (фантазия автора?), добирается, наконец, до дворца. Там как раз этот с опахалом… Гелиос принимает незаконного сына приветливо и обещает выдать любую справку о его принадлежности к своим отпрыскам. Справка не нужна, нужно серьезное доказательство. Просит прокатиться на колеснице по небу, чтоб все это увидели и уже больше не доставали.
Вечер