к нему и пристроили, а после забросили. Печь была, но кирпичи пообвалились. Дверь на улицу косо приставлена и подперта обломанной оглоблей. По щелям гуляли сквозняки. Вася покачал отрицательно головой, летом тут бы еще можно устроиться, но когда зима на носу… Он собрался уже выбираться обратно, но Аким его остановил.
– Вась, погоди. Там в казарме все равно нар на девяносто человек. Я подсчитал.
– И что?
– А то, что здесь так и так кого-то поселят. Давай уж мы займем.
– А что, – поддержал его Макар, – Погоды пока теплые стоят, а до холодов подлатаем.
Вася раздумчиво осматривал помещение, и мысль занять его нравилось ему все больше.
– Ну хорошо. Акима, глянь печку. Если печку починить можно, то тогда и остальное отладим.
Акимка произвел беглый осмотр печи и сообщил, что забитый дымоход можно прочистить, а обвалившиеся кирпичи приладить. И тогда закипела работа. Они отодвинули входную дверь, чтобы иметь доступ наружу. Аким сбегал на двор и притащил посудинку с водой. Насобирал куски ссохшейся глины, размочил их в воде и на таком растворе вставил отпавшие кирпичи.
Вася с Макаркой нашли длинный шест, и на один конец его навязали веток наподобие веника, залезли на крышу, засунули шест в трубу и прочистили дымоход.
Потом они вернули входную дверь на место. Решили, что иметь свой отдельный выход из казармы не обязательно, заколотили ее наглухо и затыкали щели. Уйдя в работу, Васька ненадолго забыл и про войну, и про невзгоды.
– О, а вот и Бобры подтянулись, – Акимкин возглас вернул его в действительность.
Повернувшись, Вася и впрямь увидел, что в «их каморку» зашли двое пареньков из бобрового народа. Он припомнил, что они шли вместе с их обозом, и, судя по всему, тоже «перешли в распоряжение» сотника Куча. Оба были невысокого роста, плотно сбитые ребята, с круглыми как шары головами, с большими и короткими руками и ногами. Обратились они почему-то к Васе.
– Нам сказали, последняя десятка здесь живет, – сказал один.
– Принимай нас к себе в десятку, – сказал второй.
– Э-э. Кто сказал? – не понял Васька, – В смысле, а почему я-то принимать вас должен?
– А кто? – недоуменно переспросил первый.
Вася перевл взгляд на Акиму, но тот только усмехнулся и промолчал. Макарка так и вовсе пожал плечами и отвернулся.
– Ну ладно, – сказал Васька, – Потом разберемся. Как вас зовут-то?
– Бака, – сказал первый.
– Дука, – сказал второй.
– Значит так, Бака и Дука. Нам надо починить нары. Возьметесь?
– Так точно, – ответили Бобры по-военному, и подоставали из-за поясов небольшие топорики. Они оказались ребятами способными к работе, и к вечерней поверке у них уже было пять готовых нар.
Сотник Куч все-таки нарвался на выговор от Вепря за пререкания с начальством и неуважительное обращение с боевыми товарищами равными по званию. Однако в душе он ликовал. Восемьдесят семь… девяносто… девяносто два… девяносто пять. Он мысленно