а вокруг никого не будет пригодного в пищу, он застрелит жену, застрелит себя, а дети смогут некоторое время ими питаться. Хоть месяц продержатся. И никаких повешений. Мысль о том, что дочери будут отмывать его и жены тела от кала и мочи, была ему неприятна.
– Сейчас об этом думать, только себя расстраивать, – сказал про себя Матвей и постарался сосредоточиться на другом.
В его, старосты общины, землянке его ждала встреча с чужаком. Вчера патруль из четырех мужиков, с магнолиями по карманам и автоматами наперевес, принесли из леса почти бездыханного человека, которого они нашли рядом с бывшим Архангельским шоссе. С ними в общину пришла собака в ошейнике, немецкая овчарка. Она сидела рядом с лежащим без чувств человеком и, увидев патруль, завиляла хвостом и пошла к ним. Рядом с человеком лежал огромный рюкзак, в котором оказалось множество непонятных вещей и солидный запас еды и воды. Сам он не выглядел голодным, скорее просто невероятно уставшим. Одежда его вот что было странным. Вначале мужики, пока еще его не разглядели толком, подумали, что он был из Пушкарево. Были случаи, что оттуда приходили «гонцы» с собаками – ведь четвероногие великолепно чувствовали приближение стариков, да и в охоте были незаменимы. Но потом патрулирующие поняли, что он явно не оттуда. На чужаке была новая военная экипировка: сапоги, защитного цвета брюки и куртка. Да брюки и куртка были порваны в нескольких местах, но совершенно точно, их сделали совсем недавно. Новой фирменной одежды в этих краях не видели уже лет десять. При нем также были автомат и пистолет с пустыми магазинами.
Матвею хотелось задать гостю несколько вопросов о том, откуда он, и кто он, но еще более хотелось удержать его в общине и уж, тем более, удержать здесь его собаку. Помощь в охоте, в охране. И, к тому же, ее-то, в случае чего, точно можно съесть без лишних беспокойств.
На участке их ждали четверо – его жена Людмила, старшая дочь Ольга, а также его фактический заместитель Игорь со своей женой Ниной.
Они стояли немного поодаль от входа в первую землянку, где с сегодняшней ночи восстанавливал свои силы гость. Люда варила похлебку в котелке, негромко говоря о чем-то с Игорем и Ниной. Ольга, чей лоб буквально сверкал от выступившего пота, прислонившись спиной к лежащему рядом со входом в землянку бревном и прикусив язык, что-то сосредоточенно пыталась сшить. Матвей со вздохом бросил на нее грустный взгляд:
– И что ж она такая неуклюжая и безрукая? И старается вроде же по хозяйству и в теплицах помогает, но толку от нее меньше всех. За что не возьмется, все вкривь и вкось получается.
– Что стряслось? – спросила Люда мужа, увидев заплаканные глаза и покрасневшее ухо младшей дочери.
– Опять, поганка, с дурнями этими головой играть стала, – ответил тот.
– Гость твой, кажется, просыпается, – сказала Люда кивнув в сторону землянки, после того как влепила дочери крепкую затрещину, от чего та заревела и убежала по направлению к огороду.
– А собака?
– С ним сидит, не отходит, но она