шкатулку с драгоценностями на три тысячи рублей примерно.
– Комнаты смотреть будем или можете объяснить законное происхождение таких накоплений, гражданка библиотекарь на полставки? – задал судьбоносный вопрос дядя Петя.
– А у меня три любовника, и они все очень любят дарить мне подарки! – с вызовом ответила та.
– Имена любовников? – демонстративно достал блокнот с карандашиком дядя Витя.
– Я вам про свою личную жизнь докладывать не обязана! – последовал ожидаемый ответ. – Доволен, козел старый? – переключилась на Елисея Семеновича. – Опозорил честную женщину и лыбится!
– Это ты-то «честная»? – офигел от наглости пенсионер. – Да ты ж проститутка! Развела в подъезде бордель, еще и сумки с мясом таскает туда-сюда!
– Только сюда таскаю, и не я, а мальчики мои – заботу проявляют так, галантность. Но тебе-то, козлище, откуда о таких вещах знать? По роже видно – в поле вырос!
– Тю-у-у, нашлась тут благородная! – фыркнул Елисей Семенович. – Видела бы тебя мамка твоя – все космы бы повыдирала!
– А ты мою мать не трожь!
– Хватит! – оборвал ругань дядя Петя и скомандовал. – Комнаты.
Под продолжающие поступать бурным потоком оскорбления хозяйки жилища обнаружили еще украшений рублей на семьсот, триста рублей купюрами, полторы тысячи облигациями и четыре шубы меха ценных пород.
– Теперь без имен твоих любовничков никак, – вздохнул дядя Витя. – Тут больше десяти тысяч рублей будет, и нам очень интересно, откуда они взялись – уж не на нетрудовые ли доходы?
– Ничего я вам не скажу – я свои права знаю! – отмахнулась Клавка. – Это ж насколько у нас страна нищая, если за десять жалких тысяч заслуженного библиотекаря трясут!
– «Нищий» – это когда жрать нечего, – осадил ее Елисей Семенович. – Ишь, потаскуха – легко досталось, вот и не ценишь!
– Мне «легко досталось»?! – возмутилась она. – Да я с тяжеленными сумками каждое утро… – осеклась. – В библиотеку хожу! – ловко сориентировалась. – Книги читаю, совершенствуюсь профессионально – килограммами осваиваю!
– Ты же все равно рано или поздно все расскажешь, – вздохнул дядя Петя. – Вопрос только в том, следователю или нам. Для тебя будет лучше рассказать нам – отделаешься конфискацией и условным сроком.
– Я хочу позвонить! – заявила она.
– Кому?
– Андрюше своему – он у меня майор в вашей конторе. Я позвоню, и он пойдет в прокуратуру – у него там все схвачено – и на Колыму поеду не я, а вы, включая этого сопляка! – указала на меня. – Что он вообще здесь делает?
– Звони, – пожал плечами дядя Витя, среагировав на «Андрюшу».
Клавка гордо прошествовала мимо нас к стоящему на столике в прихожей телефону и набрала номер, и я кивнул КГБшникам «да, звонит на рабочий номер майора Капульника». Не выйдет – он уже давно с генералом Фединым общается.
– Пи*дец твоему Андрюше пришел, – спустя пяток бесплодных попыток связаться с абонентом поделился новостью дядя Петя. – Он тут, видимо, на полную развернулся – на расстрел.