бегства и жизни у опекунов Ален отвык от вкусной домашней еды.
После ужина они вышли на крыльцо. Ален и Стефан сначал отнекивались, но Джоб их чуть ли не силком потащил на улицу.
– Давайте, давайте! Посидим, свежим воздухом перед сном подышим. Зато как хорошо спать ночью будете!
Стефан и Джоб сели рядом друг с другом, Ален – на ступень выше. Там же босс угостил Стефана сигаретой.
Ночь укутала город. Небосвод прорезали единичные звёзды. В поздние часы становилось зябко, и Ален сильнее закутался в куртку. Справа от него задымили Стефан и Джоб.
Он опустил на колени голову. Ещё неделю назад он не был с ними знаком, не имел работы и пристанища и почти в слезах ехал на автобусе без денег и вещей, не зная, что его ждёт.
Ждала его помощь.
– Старик, так из-за чего тебя жена твоя выгнала? – сбив пепел с кончика сигареты, поинтересовался Стефан. Джоб выдохнул очередную порцию дыма и ответил:
– Да так, повздорили маленько из-за ерунды. Завтра уже приду к ней и извинюсь. Просто сегодня лучше не нагнетать и к ней не лезть, ты знаешь. Пусть остынет.
Джоб не рассказал Стефану правду специально, так как тот воспринял бы её в штыки. Ален слышал, как по окончании смены босс уговаривал его остаться в доме. Видимо, если бы Стефану были известны подробности, он точно ушёл, посчитав, что Джоба жена прогнала из-за него.
Ален смотрел на курящих почти синхронно мужчин и всё думал, почему при виде них в душе разливается тепло, будто смотришь на отца и сына? Ален будто был причастен к чему-то личному. К какому-то комфортному действию, которое заражало мягкостью даже наблюдателя.
Никто не проронил больше ни слова, но Ален наслаждался этим безмолвием. Неспешно проехала мимо них машина кого-то из соседей. Горели огни высоких фонарных столбов на обочине.
Так по-домашнему. Ален почти забыл, каково это. Как описать ощущение связи между этими двумя? Какая она?
И кто такой Стефан? Если с Джобом всё понятно, то с ним…
Стефан опустил руку после на колени. Ладонь свисала с них, а в ней сиял уголёк сигареты. Стефан странный. На первый взгляд он казался вздорным мизантропом, но его отношение к боссу и слова о той, кто дала ему болезнь, путали. И этот взор чёрных глаз, устремленных в такую же тёмную бескрайнюю даль.
Взор, полный горечи, несбывшихся надежд, разочарований и самой простой человеческой боли.
Что-то стояло за бронёй из ядовитых шипов, в которую Стефан облачился.
Глава 6. Когда же ты раскроешь все тайны?
Когда сигареты были докуены, все трое поднялись с насиженных мест.
– Ну, посидели и хватит. Пойдёмте, а то чего-то холодно уже.
Джоб кряхтя распахнул дверь, впуская в коридор ночную прохладу. За ним, как за мамой-уткой, зашли Стефан и Ален.
– Итак, в свинарник вы мой дом не превратили, – подытожил Джоб. – В холодильнике еда есть у обоих. Все вещи целые и на месте.
– Будто мы пришли сюда бесчинствовать, – съязвил Стефан, идя к холодильнику, чтобы вытащить оттуда банку колы – точно такой же,