от мази, скользнули по тяжелым податливым прядям. Она очень любила супруга, но не как женщина мужчину, а как заботливая старшая сестра малолетнего сводного брата, и моменты близости были неловкими. Они поженились по приказу его отца-короля, когда ей было шестнадцать, а ему всего одиннадцать, и, хотя он давно вступил в пору физической зрелости, их интимная жизнь так и не сладилась. Они восходили на ложе, потому что их долг – обеспечить земли Булони и Варенны наследниками, но Изабелла до сих пор так и не зачала. Дай срок, и это произойдет, убеждала она себя, но каждый раз, когда приходили регулы, ее сомнения росли, а вместе с ними и чувство вины.
Гильом запустил руки в ее волосы и притянул ее к себе, но их объятия не привели ни к чему, кроме поглаживаний и робких поцелуев, которые не распалялись, а, напротив, угасали, вскоре он и вовсе уснул. Изабелла лежала рядом с ним и не могла отодвинуться – его рука так и осталась в ее волосах, к которым он приник щекой, как дитя к любимой игрушке. Она слушала его тихое, ровное дыхание, и сердце ее разрывалось от тоски.
В конце февраля поздний снег за ночь покрыл землю пушистым белым одеялом. В Бермондси в родильной комнате поддерживали огонь в очаге, потому что на этой стадии родов нижняя часть тела Алиеноры была обнажена, но плечи все же укутали меховой накидкой.
– Подумать только, – сказала Эмма, протягивая королеве кубок вина с медом, – ребенок родится на горностаевой мантии в прямом и переносном смысле!
Был перерыв между схватками, и Алиенора слабо улыбнулась. Ее старший сын родился у герцога и герцогини, а это дитя будет отпрыском короля и королевы Англии.
– Да, и отец на этот раз придет посмотреть на него.
Генрих недавно вернулся после своей молниеносной поездки по Англии. Из-за глубокого снега охоту пришлось отменить, и он был обречен безвылазно сидеть в комнате с Бекетом и де Люси и заниматься государственными делами.
Алиенора с наслаждением отхлебнула медовый напиток.
– Когда родился Вилл, Генрих был в походе и увидел сына уже восьмимесячным.
Подошли следующие схватки, сильнее, чем предыдущие. Алиенора застонала и отдала кубок Эмме.
Повитуха осмотрела роженицу.
– Теперь уже скоро, госпожа, – подбодрила она венценосную даму.
Лицо Алиеноры исказилось от боли.
– Недостаточно скоро! – выдохнула королева. – С какой стороны ни посмотри, мужчины везде в выигрыше.
Был уже почти полдень, когда детский крик заполнил комнату и Алиенора, часто дыша, в изнеможении откинулась на подушки.
– Госпожа, у вас здоровый, крепкий мальчик!
Сияя улыбкой, повитуха подняла младенца над окровавленными бедрами матери и положила его, мокренького и скользкого, ей на живот.
Алиенора, превозмогая утомление, торжествующе засмеялась. Она выполнила свой долг – обеспечила корону двумя наследниками.
Повитуха перерезала пуповину и убедилась, что послед вышел, а ее помощница искупала ребенка в медном тазу около огня. Потом