невозможную обстановку и там (там действовал также Лап[ицкий] и нашел себе подобных). Больше всего я боюсь Ник[олая] Ф[едоровича]. Это совершенно страшный человек. Не говорите ему, пожалуйста, что я Вам написал.
Заседания наши искусственно затягиваются для того, чтобы под предлогом нерешенности вопроса о Секторе сорвать дело с премией. Искусственно предложено поставить на обсуждение мою главу из «И[стории] к[ультуры] Д[ревней] Р[уси]». Ее якобы предложено «обсудить», и другие мои работы также. Но если Ник[олай] Бельч[иков] узнает, что в Москве известна его тактика, он сорвет с меня голову. В отношении меня уже пущены в ход угрозы, с одной стороны, и ласковость – с другой. Я делаю вид, что замечаю только последнее.
С искренним уважением,
Ваш Д. Лихачев 5.II
Только не говорите об этом никому – боюсь!
ОР РГБ. Ф. 731/I. Карт. 30. Ед. хр. 36. Л. 14 и об. Авторизованная машинопись с припиской автора. Год установлен по почтовому штемпелю на конверте (Л. 15).
9. Д. С. Лихачев – Н. К. Гудзию 16 марта 1952 г
Дорогой Николай
Каллиникович!
Искреннее Вам спасибо за поздравление1. Мы в семье очень и очень радуемся сейчас. Главное, что я мог бы полностью перестать реагировать на все и только работать, но, к сожалению, надо еще помочь Малышеву2 и Варваре Павловне. На первого ведутся серьезные нападки за его защиту нас.
Одновременно со мной получил Сталинскую премию и мой младший брат3 (первой степени по отделу энергетики).
Всегда буду помнить о Вашей помощи нам.
С чистосердечным приветом и уважением Д. Лихачев 16.III.52
ОР РГБ. Ф. 731/II. Карт. 8. Ед. хр. 64. Л. 22 и об. Автограф.
10. Д. С. Лихачев – Н. К. Гудзию 16 мая 1952 г
Дорогой Николай Каллиникович!
Большое Вам спасибо за рецензию С. О. Шмидта1. Рецензия дельная и содержит много существенных замечаний и дополнений. Есть, правда, и спорные утверждения (напр[имер], явно преувеличена роль Грозного в общеязыковом процессе).
Будовница я поругал за его выступление2. Дома поругала еще его и его жена. Вы на него не сердитесь. Он в общем человек хороший.
Мне кажется, что Вы сильно преувеличили в своем выступлении наши расхождения. Ваш учебник должен содержать прежде всего сведения и бесспорные положения. Я же в своей книжке3 никаких учебных целей не ставлю себе.
Вы сказали: «положения носят абстрактный и декларативный характер». Да – в докладе и в статьях. Изложить книжку в 13 авт. л. в течение 30 минут не «абстрактно» и не «декларативно» нельзя.
Вы сказали, что я «преподношу то, что мне желательно видеть в историко-литературном процессе, а не то, что этим историко-культурным процессом оправдывается…» Это не так – в рукописи я свои положения стремлюсь доказать. Я их не привношу в историко-литературный процесс, а извлекаю из него. Впрочем, и Ваше утверждение, и мое самооправдание в равной степени голословны.
Вам показалось,