в основном тексте хроники.
Пётр из Дусбурга приводит немало цитат из христианских (Иероним, Павлин Ноланский, Макробий, Боэций, Исидор, Григорий Великий, Бернард Клервоский, Пётр Ломбардский, Пётр Коместор, Ансельм Ланский, Алан де Лилль) и античных (Овидий, Гораций, Ливий) авторов. По гипотезе С. Квятковского, в «Хронике» прослеживается также влияние Дунса Скотта (ок. 1266–1308) (Kwiatkowski 1999: 135–147).
Крестоносная идеология в «Хронике земли Прусской» Петра из Дусбурга и в других письменных памятниках Тевтонского ордена в Пруссии
Крестоносной идеологии посвящен не один том международной историографии. Не претендуя на полный охват данной темы в рамках вступительной статьи к новому изданию «Хроники земли Прусской» Петра из Дусбурга, постараюсь показать основные моменты крестоносной идеологии на материале письменных источников Тевтонского ордена в Пруссии, основываясь на трудах своих коллег (предшественников и современников) и на собственных наблюдениях в процессе изучения письменных памятников ордена (см. также: Матузова 2019b).
Тевтонский орден был учрежден в 1190 г. в Святой земле, во время Третьего крестового похода. Однако его связь с Крестовыми походами гораздо шире, выходя за географические границы его возникновения и даже ломая хронологические рамки классических Крестовых походов. Уже покинув Святую землю и пребывая в Пруссии, где на завоеванной во второй половине XIII в. территории ему удалось основать так называемое автономное (территориальное) государство, Тевтонский орден не переставал ощущать себя (как о том свидетельствует «Хроника земли Прусской» Петра из Дусбурга) и оставаться крестоносным орденом [1]. Недаром верховный магистр Герман фон Зальца (1209–1239 гг.) получил для своего ордена в 1221 г. от Папы Римского Гонория III (1216–1227) равные привилегии с тамплиерами и госпитальерами: Пётр из Дусбурга отметил в своей хронике, что магистр «просил и получил крест, чтобы проповедовать от имени Апостольского престола (взявшего Пруссию под свою защиту. – В. М.) в королевствах и провинциях, назначенных тогда в помощь земле Прусской» (II. 13), что было, по сути, главным требованием для осуществления Крестового похода, действие которого фактически переносилось из Святой земли в Пруссию. Пруссия явно приравнивалась к Святой земле, о чем свидетельствует тот факт, что в 1245 г. папа Иннокентий IV (1243–1254) подтвердил данные Гонорием III привилегии и индульгенции идущим в Пруссию пилигримам, «как давались они идущим в Иерусалим» (II. 13).
Таковы основополагающие моменты. А по сути, все нарративные письменные сочинения Тевтонского ордена, т. е. его историография и поэтическая литература, равно как и его иконографи я[2], так или иначе являются выражением крестоносной идеологии, ее богословского содержания и жизненной практики, будь то литургия, миссия или военное дело, – все, что в конечном счете формировало не только упоминаемые Петром из Дусбурга столпы (в довольно широком аллегорическом смысле), поддерживающие орден, но и менталитет