и новостные заметки местных СМИ, я ей выслала заранее на почту. Значит, бабка заметила ее еще позавчера, проследила до дома. Зачем? Может, чтобы узнать, что Дина сейчас живет одна? Как же это криппово… Вот так идет за тобой бабуля божий одуванчик, а ты и знать не знаешь, что у нее в голове и какие у нее на тебя планы… В общем, по каким-то критериям Дина бабке-маньячке подошла. Дальше она следит за ней до парка, а потом ждет, когда мы с ней разделимся. Так что делаю поправку: следила не за нами, а за Диной, а я просто ходила мешалась. Что же дальше? Допустим, она просит ее постричь ей газон. Или грядки окучивать. Дина не могла ее послать? Или хотя бы сказать, что она не одна? Подождите, мол, подружку предупрежу, что с вами иду хрен знает куда, фиг знает зачем… Дина очень ценит свое время, и выдающейся эмпатии я в ней доселе не наблюдала. Но бабка не лыком шита. У нее были сутки на подготовку. И, может, за это время она нашла помощника.
Я еще раз просмотрела все снимки и записи. Нет, бабка явно одна. Никакой амбал не пасется рядом. Что тогда? Все-таки гипноз? Укол? Какой-нибудь транквилизатор, превращающий человека в покорного раба? Да, я сейчас дофантазируюсь до того, что бабка станет агентом спецслужб…
– Деточка, – услышала я над собой скрипучий старческий голос. Разглядывая фотографии, сидя на лавочке, я не заметила, что кто-то ко мне подошел. Подняв глаза, я выронила камеру. – Не поможешь старой, больной женщине? Я живу недалеко. Вон там…
Кривой артрозный палец указывает в сторону – в ту самую, куда показала девочка. А два черных, как южная ночь, немигающих глаза смотрят на меня. Синий платок, черная вязаная кофта, черная юбка. Нос крючком, выпирающий подбородок. Голос очень тихий, однако я четко слышу каждое слово, невзирая на общую оживленность парковой зоны. Птички чирикают, ветер дует, прохожие громко переговариваются, проходя мимо лавочки. Однако слова будто живут в моей голове, и поэтому никакие посторонние шумы им не помеха.
В горле пересохло, я пытаюсь ответить ей и не могу. Часто слышу выражение «парализующий взгляд», как у удава, к примеру. Но этот взор другой. Не парализующий, а воодушевляющий. Не остановка, а полный ход. Не тормоз, а газ. И я подскакиваю с лавочки и иду за незнакомой старухой в неизвестность.
Глава 3
Мы шли довольно долго. Старуха по дороге молчала, но беспрестанно подсовывала простенькие конфетки – барбариски и «рачки». Я делала вид, что кушаю незатейливые угощения, а сама выбрасывала это все в кусты и урны, попадавшиеся по пути. Стремная, как верно заметила девочка, бабка повела меня, кстати, знакомой тропой, и местный торговец Коля, когда мы проходили мимо, незаметно сунул мне в руки какую-то деревянную плашку. Я машинально убрала ее в карман джинсов, даже не поблагодарив за внезапный подарок. Не до того мне было. Наконец мы добрались до частного сектора. Старуха остановилась у третьего с краю дома, невидимого за высоченным забором. Отперла калитку и пропустила меня внутрь.
Дом снаружи казался дикой развалюхой и резко