Генезис личности. Теория и эксперимент. 2-е издание, исправленное и дополненное
в ней категорий, существенно важных для построения понятия личности, и прежде всего категорий различения, выбора и творчества.
Собственно говоря, различение (саморазличение) и составляет сущность cogito, непосредственно усматривается в нем. Но различение, поляризация противоположностей есть выбор. Различая, я всегда мыслю нечто определенное (дух, тело, природу и т.п.), выделяю некую «фигуру» и, таким образом, подразумеваю «фон». Что бы ни было в моем сознании, нечто всегда остается за его пределами. Человек принципиально не в состоянии охватить одновременно все стадии и ступени своего рефлексивного акта (иначе он был бы «богом»); в любой момент времени в его сознании находится лишь «конечный результат», продукт выбора. В этом смысле человек действительно «обречен выбирать». А это и означает, что различение и выбор тождественны.
Но различение в cogito есть мышление. Верно и обратное: поскольку я всегда мыслю нечто (хотя бы и саму мысль), я, следовательно, различаю это от некоторого другого. Таким образом, мышление, различение и выбор тождественны. Тождество различения и выбора в акте cogito обладает такой же самоочевидной достоверностью, как и тождество бытия и мышления. Отсюда же видно, что по своему понятию выбор не может иметь основания, быть обусловленным. Выбор, как и различение, – это causa sui. Он сам – свое основание, а также основание для всякого последующего действия. Необходимость, обусловленность и т.п. есть то, что появляется после выбора.
Далее, в акте cogito я с очевидностью познаю дух как причину себя, causa sui, как то, что порождает нечто из ничего. О ведь акт творчества – это и есть рождение нового, не простое преобразование, а возникновение, сотворение того, что даже потенциально не содержалось ранее в творце; это упорядочение хаоса, придание формы. Акт творчества, следовательно, противопоставляется акту причинения. Ведь в причине уже содержится все то, что переходит в следствие, и ничего сверх того. Новое не может быть следствием причины; в противном случае оно уже содержалось бы в причине, в причине причины и т.д.
Таким образом, акт творения – это разрыв причинной цепи, это causa sui, но не в ее динамическом (движение, активность), а в ее структурном, формообразующем аспекте. Но формообразующий аспект активности есть выбор. Именно выбирая нечто, мы придаем миру определенность, формируем его. Следовательно, категории выбора и творчества тождественны.
***
Итак, анализ cogito позволяет нам увидеть тесную связь фундаментальных категорий духа, тела, психического, материи, природы, потребности, активности, различения, выбора, творчества и т.п., довести их понимание до самоочевидной достоверности. Хотя значение этого «усмотрения» в полную меру обнаружится лишь в дальнейшем, его нетрудно продемонстрировать и сейчас на примере анализа часто употребляемых в обыденной речи «кентаврических» понятий, например, понятия о «свободе выбора». В свете cogito легко видеть его логическую противоречивость. Если отождествить понятие свободы с самопричинением, causa sui, то «свобода