квартиры. Фирмы специальные.
– В этом городке нет таких, – ответил он спокойно.
– Это ужасно! – всплеснула я руками. – Мало того, что я тебя стесняю, так мне еще работать надо! У меня заказ.
Эд чуть склонил голову и посмотрел на меня темными глазами, в которых читалось то ли любопытство, то ли насмешка:
– Насколько важная работа?
– Чрезвычайно важная, – вздохнула я.
Он отвел взгляд:
– Ладно, иди умывайся. Подумаем, что еще можно сделать.
Я послушно отправилась в ванную, но чувство неловкости не отпускало ни на секунду. В голове крутился один вопрос: почему из всех возможных мест мне посчастливилось остаться именно здесь, у него? Пусть я тысячу раз уверяла себя, что все давно в прошлом, но где-то глубоко внутри обида продолжала цепко держать за сердце. Да и он, похоже, ничего не забыл. Каждый раз, когда он на меня смотрел, я видела в его глазах напряжение.
Закончив с утренними процедурами, я, наконец, отправилась на кухню. Эд сидел за круглым столом с чашкой кофе в руке, лениво перемешивая ложкой сахар. Услышав мои шаги, он поднял глаза и медленно оглядел меня с ног до головы.
– Ты выглядишь бодрее, – произнес он. – Кофе будешь?
– Да, спасибо.
– Слесарь будет завтра утром, – сообщил он ровным тоном.
Я кивнула, сжав зубы. Отлично. Еще одна ночь в его квартире. Мысленно выругавшись, села за стол.
После завтрака Эд неожиданно предложил:
– Давай прогуляемся до моря. А потом можно пообедать в ресторане.
Я на секунду задумалась. Это было лучше, чем сидеть с ним наедине в четырех стенах, даже если на улице мороз и снег. Но…
– А что же я надену?
– В шкафу сестры найдешь все, что нужно. Старое, конечно, но один раз можно и потерпеть.
– Ладно, – согласилась я, делая вид, что все это не вызывает во мне ни малейших эмоций.
Опираясь локтями на стол в ресторане у замерзшего побережья, я сделала последний глоток кофе и поймала себя на мысли, что настроение улучшилось. Эдик настоял, чтобы мы пришли именно сюда, несмотря на пронизывающий ветер. Примерно на середине пути он снял с себя шарф и отдал его мне. Я попыталась отказаться, но он не отступил, и эта забота показалась мне странной, хоть Эдик всегда отличался галантностью.
Еда оказалась просто замечательной! Лампы с теплым светом на каждом столике, рыбные котлеты, почти как у мамы, – все это пробудило во мне странное чувство, будто я вернулась домой, хотя давно считала домом другое место.
– Может, еще по чашке кофе? – Эдик повертел в руках ложку, глядя на меня с улыбкой.
Кофе я всегда любила. В те ночи, когда работа затягивалась допоздна, я без устали наливала чашку за чашкой, а мама ворчала, что это может закончиться гипертонией или головными болями. Теперь меня никто не останавливал, никто ничего не говорил, но каждый раз, протягивая руку к кофейнику, я слышала ее голос в голове.
– Спасибо, но больше не стоит, – сказала я, придвигая к себе стакан с водой. – Много кофе –