Как ты докатилась до такого? А если с тебя возьмут пример другие, что же будет с нашей школой? – стала рассуждать Валерия поучительным тоном.
Моя мама сидела потупившись, словно это ей читали сейчас нотации, и не смела заступиться за меня. Она вообще не умела защищаться и защищать. Тогда я, зная, что от нее поддержки ждать не приходится, решила сделать это сама:
– А что должно быть? Что я сделала предосудительного? Я никого не убила, ничего не украла. Просто посидела с друзьями на чердаке.
– Ну знаешь ли! – изумилась Валерия моей наглости. – Просто так в милицию не попадают. А если ты была с друзьями, у которых на уме только спиртное и девушки, то ты находилась в очень даже предосудительном для себя положении. Поэтому я еще раз спрашиваю, что случилось? Ты за какие-то две-три недели опустилась так, что стыдно сказать! Раньше ты никогда не позволяла себе такого.
– Знаете, Валерия Федоровна, по-моему, вы немного преувеличиваете все, но в ваших словах есть доля истины, – вмешалась на мое счастье Наталья Сергеевна. – Возможно, конечно, что раньше Саша и не пошла бы на чердак с такой компанией. Но у нее переходный возраст, вы же знаете, как это бывает. Я уверена, что здесь чье-то дурное влияние или какие-то веские причины, – и, обратившись к моей маме, продолжила: – Вы не замечали, не произошло ли чего-нибудь с Сашей в последнее время? Я имею ввиду личные отношения с друзьями. Кто общается с ней чаще всего?
– Вроде ничего особенного, – пробормотала мама, даже не думая меня покрывать. – Хотя у Саши произошла какая-то ссора с Андреем. Больше они не дружат.
Наверное, это было правильно, я должна была сама отвечать за свои поступки, но как же мне хотелось хоть капли материнской любви! Я смотрела на нее и спрашивала себя, почему она так слаба? Почему не хочет нисколько проявить это знаменитое материнское самопожертвование, о котором столько написано в литературе, столько снято в кино? Почему она все время живет в страхе? Чего она боится?
– Андрей? А фамилия? – поинтересовалась Наталья Сергеевна, делая пометки в своем блокноте.
– Сабиров, – подсказала мама, стараясь не смотреть на меня.
– Душевный спад после разрыва с парнем – это можно понять, – продолжала Наталья Сергеевна. – Саша, я советую тебе стараться лучше себя контролировать. Помирись или забудь о нем, но уйди из компании, в которой тебе лучше не быть.
Три эти женщины сидели и размышляли, с кем мне стоило дружить, а с кем нет, обсуждали мою личную жизнь и отношения. Не зная моих друзей и даже ни разу их не видев в своей жизни. Я понимала, что они хотят мне добра – по-своему, с высоты опыта, так сказать. Они судили по себе, при том что ни одна из них не могла похвастаться счастливым браком. Моя мама жила с отчимом от запоя до запоя. Наталья Сергеевна, насколько я успела понять, была глубоко не замужем в свои тридцать пять с гаком лет. А Виктория Федоровна была вдовой вот уже двадцать лет. И вот эти прекрасные женщины сейчас учили меня, как мне жить. Это переполнило мое терпение, и я вспылила:
– Какое