вода в шкафу. Олег Ларченко

есть моих-с.

      – Помилуйте сударь, но это ж говно!

      – Говно, говно, как есть говно, но моё-с.

      – Как же так можно?

      – Ну вырывается это из меня, не могу ничего поделать.

      – Вы уж друг любезный, сдерживайтесь как-нибудь.

      – Так и так-с терплю до последнего, а потом опять-с…. Выливается и все тут. Намедни вот, опять сел, написал абзац. Нагадил, так сказать. Не могу терпеть-с.

      – Ну, Бог вам судья. Вы только смотрите не распространяйте, а то и так все засрано вокруг.

      – Одно меня успокаивает, с утилитарной точки зрения, произведение сие годится для разжигания печи, например, или в том же сортире.

      – Подтирать говно говном?

      – Ага.

      – Нынче бумагою никто не пользуется. Тепереча все в сети.

      – Это как же? В водопроводной сети? Беде у всех стоит?

      – Я в смысле почитать.

      – А-а, это, не люблю-с.

      – Это заметно. Я вам сударь советую прекращать вселенную вашими писульками загаживать. Займитесь делом.

      – Ах, делом-с. Бумажки не найдется?

      – Вы опять за свое?

      – Нет, я в смысле в сортир-с.

      Притча

      Всякий человек на свете гадит. Рождается, живет и умирает и все время гадит. Вот с утра, что первым делом человек делает? Чистит зубы? Нет. Умывается? Нет. Правильно – гадит. Это самое первое дело нового дня. Дома, на работе, человек гадит много где. И если бы срамоту прикрывать не надо было бы, то человек гадил бы везде, как собака.

      И сказывают, что жил да был человек, которому все это засранство надоело и начал он искать возможность не гадить. Долго бродил он по миру в поисках ответа на этот вопрос, а когда окончательно убедился, что не какать ни как, решил повесится, но прочитав, что при этом можно обделаться, передумал. Он перестал есть, но все равно гадил. Он перестал пить, но продолжил срать. Тогда он заткнул себе все отверстия для испражнений и… перестал гадить? Да перестал, правда его через какое-то время разорвало и все вокруг завалило его экскрементами.