Я ведь человек очень наблюдательный.
Генерал. То есть просто любопытный.
Годар. Любопытство, сударь, – мать наблюдательности. Я знаю весь наш департамент и с лица и с изнанки.
Генерал. Ну и что же?
Годар. Во всех семьях, о которых я вам говорил, я обнаружил недостатки. Со стороны видишь приличную внешность, превосходных, безупречных матерей семейств, прелестных девушек, добрых отцов, примерных дядюшек. Хоть веди их к причастию без исповеди, хоть доверь любой капитал… А только копните – даже у судебного следователя волосы на голове дыбом встанут.
Генерал. Ах, вот каким вам кажется мир? А я свято храню иллюзии, с которыми прожил жизнь. Копаться в чужой совести – дело священников и судейских; я лично недолюбливаю рясы и черные мантии и надеюсь умереть, так их и не увидев! Но, Годар, чувства, на которых основано ваше предпочтение, подкупают меня больше, нежели ваше богатство. По рукам! Вы заслужили мое уважение, а я на этот счет не очень-то щедр.
Годар. Генерал, спасибо. (В сторону.) Попался, тестюшка!
Явление четвертое
Те же, Полина и Гертруда.
Генерал (Полине). Ах, вот и ты, малютка!
Гертруда. Не правда ли, как мила?
Годар. Графиня…
Гертруда. Ах, извините, сударь; я залюбовалась творением рук своих.
Годар. Мадемуазель просто обворожительна!
Гертруда. К обеду у нас гости, а какая же я мачеха; я так люблю наряжать ее, ведь для меня она родная дочь!
Годар (в сторону). Значит, меня ждали.
Гертруда. Я оставлю вас наедине… Объяснитесь. (Генералу.) Друг мой, пойдем на веранду, посмотрим, не едет ли наш милый доктор.
Генерал. Я к вашим услугам, как всегда. (Полине.) Прощай, мое сокровище. (Годару.) До свиданья!
Гертруда и генерал выходят на веранду, но Гертруда искоса наблюдает за Годаром и Полиной; из комнаты Полины выглядывает Фердинанд, однако по знаку Полины быстро прячется.
Годар (на авансцене). Что бы мне ей сказать потоньше, поделикатнее? А, знаю! (Полине). Какая сегодня приятная погода, мадемуазель.
Полина. Действительно, очень приятная, сударь.
Годар. Мадемуазель!
Полина. Сударь?
Годар. От вас зависит сделать ее для меня еще приятнее.
Полина. Каким же образом?
Годар. Вы не понимаете? Разве графиня, ваша мачеха, ничего не говорила вам обо мне?
Полина. Как же! Одевая меня, вот только что, она наговорила о вас столько хорошего!
Годар. А вы согласны хоть с крупицей того, что ей угодно было…
Полина. О, со всем согласна, сударь!
Годар (усаживаясь в кресло, в сторону). Все идет как по маслу! (Вслух.) Неужели она, на мое счастье, выдала меня и сказала, что я влюблен в вас страстно, что я хотел бы видеть вас хозяйкой Римонвильского замка?
Полина. Она лишь намекнула, что вы приехали сюда с намерением,