голос до шёпота. – …есть одна.
У меня всё недобро сжалось внутри. Понятия не имею, о чём они, но уж не об одной ли мне известной попаданке?
– Хм… Да, я сам видел. Можно попробовать. – задумчиво ответил второй. – Завтра обсудим.
Не дожидаясь, пока кто-то из них соберётся вернуться в дом, я налегла на дверь и шагнула в сени, тоже пахнущие морозом, а вдобавок сеном и людьми.
– Есть кто дома? Вечер добрый.
Глаза мои уже привыкли живенько перестраиваться с полумрака уличного на домашний, чтобы в общих чертах рассмотреть обитателей избы. Дородная женщина в цветастом платке накрывала в горнице на стол, а в углу под собственной лучиной бородатый мужик вырезал ложку из деревянного чурбачка.
– Ох, здравствуй и ты. Чья ж такая будешь? – обернулась ко мне хозяйка.
– Глафирына родственница. Саня.
– Ну, здравствуй, глафирына родственница. Что эт тебя в потёмках на другой край деревни занесло? Дело какое?
– Да, дело. Говорили, что муж ваш по обуви большой мастер. – я поставила свой пакет с узором из ёлок-снежинок на лавку, и семья уставилась на него, как на диковинку. – Каблук у сапога сломался. Посмотрите, можно ли починить?
– Что эт за куль такой? Никогда прежде таких не видывал!
– Можете себе его взять, если хотите. Только на горячую печку не ставьте – растает.
Хозяйка расплылась в улыбке.
– Он поглядит, но уже завтра, при солнышке. – расписалась она за мужика. – А ты отужинаешь с нами? Терентий скоро вернётся, он у нас жених!
Ой-й-й! Как же я могла забыть! Терентий – тот самый алконавт, о котором Глафира предупреждала. Это ж, наверняка, он с кем-то и болтал во дворе. И хочется в глаза паршивцу посмотреть, но лучше бы сбежать отсюда поскорее на марфушину печь. Кто их знает, что тут затевается – вряд ли речь шла о конкурсе красоты и талантов.
В ответ на мои размышления в сенях раздался грохот и звон сбитых пустых вёдер.
– Вот и он, лёгок на помине. – буркнул отец.
В горницу ввалился светловолосый белобрысый парень с характерным румянцем на щеках и носу. Его светлые глазки нервно елозили по всей комнате, выискивая уж не знаю, что. Распахнутый засаленный тулуп тоже смотрелся не особо романтично.
– Терёша, у нас гости. – обрадовала мамаша.
– Кто это? – он прошёл в грязных валенках по дорожке и свалился на стул возле одной из глиняных мисок. – Опять сватать надумали?
Голос я сразу распознала – тот самый, неуверенный из-за сарая. Хорошо, что принял за невесту из местных и отвернулся.
Его мать только руками всплеснула.
– Терёша, да разве ж так можно с гостями!
– Да я, пожалуй, пойду. Поздно уже, и вас не хочу стеснять. Завтра забегу или моих попрошу. Доброй ночи. – слегка кланяясь хозяевам, я попятилась к выходу.
Скорее бы выскочить, чтобы этого оболтуса не отправили провожать! Психология психологией, а я чёт начинаю нервничать.
На морозе и дышалось как-то легче. Не смущал даже запах из соседнего сарайчика, где